Сто тысяч польских шпионов

Неосталинизм становится одним из основных политических течений в современной России. Часть первая

Массовые операции НКВД 1937-1938 гг., получившие в историографии устойчивое наименование «Большой террор», еще задолго до распада СССР начали обрастать самыми невероятными слухами и мифами, как просоветскими, так и антисоветскими. В рамках этой статьи предпринята попытка последовательно проанализировать рационализацию и оправдание «массовых операций» и репрессий 1937-1938 гг. в публицистике так называемого неосталинского направления в современной Российской Федерации на примере «польской операции» НКВД.

Тамара Лицинская. Русская, беспартийная. Студентка 2-го курса вечернего отделения Рабфака им. В. И. Ленина. Проживала в Москве: Хамовническая наб., д.96а, кв. 3. Арестована: 1937.02.08. Осуждена 1937.08.25 Военной коллегией Верховного суда СССР. Обвинение: участие в антисоветской террористической организации. Расстреляна 1937.08.25. Место расстрела: Москва, Донское кладбище. Реабилитирована 1958.03.01 Военной коллегией СССР.

Напомню читателям, что понимается под термином «массовые операции». Само словосочетание является оперативным чекистским жаргонизмом еще со времен Гражданской войны в России.

Этот эвфемизм обозначал единовременную глобальную массовую репрессивную акцию со своими специфическими процедурными и оперативными особенностями по линии госбезопасности ЧК-ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД-МГБ (хотя в массовых операциях участвовали иногда как работники милиции, так и партийные структуры) по отношению к той или иной категории «врагов советской власти» (по мнению самой же советской власти), состав которых менялся в зависимости от конъюнктуры и внутриполитической ситуации в стране.

Массовые операции впервые проводились в ходе Гражданской войны, репрессии периода коллективизации 1928-1933 гг. также носили их структурные черты.

Но особе место среди всех советских репрессий занимают «массовые операции» 1937-1938 гг. Именно тогда в СССР произошла невиданная по масштабу репрессивная катастрофа. Дабы оправдать применение такого сильного эпитета, обратимся к статистике.

В 1937-1938 гг. в СССР было произведено 1.372 тысяч арестов (по линии госбезопасности, без милиции) по политическим обвинениям. [ 1] Из них около 600 тыс. получили лагерные и тюремные сроки, а оставшиеся 700 тыс. были уничтожены физически. Это поразительный уровень репрессивности к «политическим».

Страшнее Столыпина

Константин Александрович Курочкин. Родился в 1898 году в Перми. Русский. Беспартийный. Образование среднее. Зав. лабораторией Троицкого консервного завода управления «Союзмясо». Арестован 7 июля 1930 г. Обвинение: вредительство. Приговорён коллегией ОГПУ к смертной казни 24 сентября 1930 года вместе с 41 другими обвиняемыми по делу. Расстрелян в тот же день вместе с 38 другими обвиняемыми по делу, остальные 3 обвиняемых были расстреляны через 9 дней после приговора. Все казнённые оправданы в 1957 за отсутствием состава преступления.

В Российской Империи не было ни одного года за последние сто лет ее существования, когда бы арестовывалось и осуждалось с таким размахом и жестокостью столько людей по политических мотивам за такие предельно короткие сроки.

В 1906-1912 гг., в разгар так называемый «столыпинской реакции», которую в советское время клеймили невероятно пафосными эпитетами, в гражданских судах по «политическим» делам прошло всего 35 тыс. человек, из них 10 тыс. были оправданы, а из 25 тыс. осужденных, лишь 1138 человек были осуждены к каторге и 2347 к ссылке на поселение, 10 979 к исправительно-арестантскому отделению, крепости и тюрьме и почти половина (40%) осужденных «политических» были присуждены лишь к аресту (по. Уголовному уложению 1903 г. от 1 дня до 6 мес.) [ 2]

Это статистику нельзя назвать полной, так как она не учитывала наиболее тяжкие «политические» преступления, которые обыкновенно разбирались в военных судах.

Военно-окружными судами в период 1905—1912 гг. из осужденных за государственные преступления были приговорены на сроки от 12 лет до вечной каторги 1456 человек или 26,5% (на сроки от 8 до 12 лет — 910, или 16,5%, на сроки от 4 до 8 лет — 3150 человек. [ 3]

К этой статистике следует прибавить около 400 человек, получивших каторжные приговоры в военно-полевых судах [ 4].

Итого: за 7 лет самых масштабных, по мнению советской истриографии, «царских» репрессий с 1906 по 1912гг. в период и сразу после первой русской революции государство приговорила к каторге и тюремному заключению (свыше 6 месяцев) всех видов около 18 тыс. «политических» заключенных.

А в 1937-1938 гг., за два года, к лишению свободы в лагерях, тюрьмах и колониях было осуждено около 630 тысяч человек [ 5].

Приговор из протокола Особой (специальной) тройки образца 1937 года.

Важно отметить, что эти данные не включают статистику осуждений по линии милиции, это только статистика госбезопасности.

Иначе говоря, за два года (!) в мирное время советская юстиция приговорила к лишению свободы примерно в 35 раз больше арестантов, чем «карательная машина царизма» за 7 лет в период ее самой масштабной деятельности. Подобные цифры в первом приближении доказывают беспрецедентность подобной интенсивности осуждений по политическим мотивам в истории нашей страны.

Совершенно аномальной в мировом и национальном контексте выглядит и интенсивность осуждений к смертной казни по «политической линии» в 1937-1938 гг. даже по сравнению с отнюдь не мягкой «обыкновенной» советской практикой. Число расстрелянных по политическим мотивам увеличилось с 1.118 в 1936 г. до 353.074 в 1937 г. [ 6], иначе говоря, более чем в 300 (!) раз.

Справка Спецотдела МВД СССР о количестве арестованных и осужденных органами ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ (без милиции) СССР, составленная полковником Павловым 11 декабря 1953 г. дает следующую статистику. Из полутора миллиона арестованных в 1937-1938 гг. осуждено было 1.345 тыс., в том числе приговорено к высшей мере наказания 681.692 тыс. [ 7]

Это цифра неполна, потому что не учитывает репрессии некоторых видов судов. Новейшие исследования называют цифру от 725 до 740 тыс. чел. осужденных к расстрелу за эти два года. [ 8]

Как бы то ни было, очевидно одно: в этот период в течение года в среднем каждый день расстреливали по тысяче человек в день по политическим обвинениям.

Страшнее Аушвица

Марфа Ильинична Рязанцева. Родилась в 1866 году в Махачкале. Без образования. Русская. Пенсионерка. Жила в Москве. Арестована 27 августа 1937 года. Обвинение: участие в контрреволюционной церковно-монархической группе и контрреволюционной агитации. Приговорена к смертной казни тройкой при УНКВД по Московской обл. 8 октября 1937 г. Расстреляна 11 октября 1937 г. Реабилитирована в 1989 году.

Чтобы осознать уровень интенсивности казней за эти два года, достаточно упомянуть, что за все время существования Освенцима-Аушвица за 6 лет с 1940 по 1945 гг. (хотя по настоящему массовые казни в Аушвице начались в 1942 г.) в нем было казнено от 1 млн. 100 тыс. до 1 млн. 300 тыс. чел. [ 9].

Т. е. если бы интенсивность казней 1937-1938 гг. продолжалась не два, а 4 года (время массовых казней в Аушвице), то чисто статистически в аспекте летальности « на выходе» получилось бы два Аушвица (специально подчеркну, что я говорю именно о параметре интенсивности казней, а не о масштабности всей системы лагерей уничтожения нацистов, которая унесла куда больше жизней).

В истории отечественной юстиции подобный масштаб применения высшей меры наказания абсолютно беспрецедентен.

За последние отнюдь не спокойные 60 лет существования дореволюционной России (1860-1917 гг.) количество казненных едва достигло 4-6 тыс. по самым высоким оценкам, сделанным оппозиционными общественными деятелями и исследователями [ 10], причем значительная часть казненных до революции было не политическими, а уголовными преступниками. Иначе говоря, статистикой совершенно четко зафиксировано, что царский антирекорд по смертным казням за 60 лет бы побит за несколько дней 1937 года.

За эти два года с небывалой интенсивностью в рекордно короткие сроки было физически уничтожено в 150 раз больше людей, чем за десятки лет применения смертной казни у нас в стране с 1860 г. по 1917 гг.

Если проанализировать масштабы применения высшей меры наказания за двухсотлетнюю историю США (страны, выделяющейся в аспекте казней по европейским и общемировым меркам очень сильно в негативную сторону) с 1800 по 2002 гг., то есть за 200 лет, то по линии гражданской юстиции в Америке было казнено 13.716 чел. [ 11] Соответственно, 200 лет американских казней по линии гражданской юстиции – это 14 дней (две недели) 1937 года. Про остальные европейские страны (кроме Третьего Рейха), даже не стоит начинать говорить.

Подобная статистика дает в первом приближении оценить всю беспрецедентность подобной репрессивной политики за такой короткий срок в мирное время в мировом и национальном историческом контексте.

Следует отметить, что в 1937-1938 гг. никаких бунтов и волнений, кулацкого террора, массовых антисоветских выступлений (в отличие, например, от периода 1929-1932 гг.) в СССР не фиксировалось, «замирялось» и без того мирное население, не в пример «столыпинскому» периоду, где количество убитых террористами-революционерами правительственных чиновников и частных лиц измерялось тысячами [ 12].

Кафкианский Сталин

Алексей Венедиктович Бакулин. Родился в 1899 году в Ленинграде (так в деле). Член ВКП(б). Дорожный строитель. Проживал в г. Москве. Арестован 23 июля 1938 г. Приговорен к смертной казни Военной Коллегией Верховного Суда СССР 7 марта 1939 года. Обвинение: шпионаж, участие в контрреволюционной организации и подготовка террористического акта. Расстрелян в тот же же день. Реабилитирован в 1956 г.

Столь масштабное событие как террор 1937-1938 гг. стало неизбежно мифологизироваться в общественном сознании. В 1990-е и 2000-е гг. этот процесс только усугубился, несмотря на частичное открытие ранее секретных архивов.

Причин, на мой взгляд, целый комплекс: это и тотальная закрытость архивов органов государственной безопасности до 1991 года, провоцирующая безосновательные догадки и создание мифологем; маргинальное положение гуманитарных наук, в частности, истории в современном российском обществе; индифферентное отношение современных граждан РФ к недавнему прошлому в целом; атомизированность и разобщенность российского cоциума; отсутствие у большинства культуры критического мышления; неспособность отделять академическое, научное, фундированное знание от дешевых сенсаций и фальсификаций; нежелание вникать в нюансы и много читать, анализировать и сопоставлять информацию из альтернативных источников; склонность современного массового сознания к конспирологии и примитивным одномерным обобщениям и концепциям.

Продолжать можно долго. Но совершенно очевидно одно: чем больше проходит времени с 1937 года, тем туманнее и непонятнее для рядового обывателя становятся те трагические и беспрецедентные по размаху события и тем более твердую почву под ногами получают различные околоисторические публицисты и любители дешевых сенсаций и даже фальсификаций разных идеологических оттенков.

Именно поэтому в рамках данной статьи я бы хотел затронуть, на мой взгляд, крайне актуальный вопрос, касающийся ренессанса неосталинизма и оправдания массовых репрессий 1937-1938 гг. в общественном дискурсе современной Российской Федерации.

Действительно, после распада СССР, людей, так или иначе, положительно, а зачастую и воинственно-восторженно отзывающихся о времени правления И. В. Сталина, становится все больше. Это подтверждают как данные соцопросов, так и обилие апологетической литературы, фильмов, сайтов, акций, в той или иной степени прославляющие или оправдывающие политику советского правительства в 1920-х и 1930-х, в том числе и репрессии.

Достаточно зайти в любой книжный магазин или на соответствующие ресурсы в интернете, чтобы в этом удостоверится. Полки завалены книгами с сенсационными названиями «Вся правда о сталинских репрессиях», где каждое действие НКВД оправдывается и рационализируется, сайты пестрят броскими лозунгами и полнятся разнообразными статьями апологетического характера, ищется логика и потаенный смысл в массовых расстрелах.

Как известно, после революции наступает реакция, и наоборот.

В результате того, что современное состояние России очень многих справедливо не устраивает, а антикоммунистическая публицистика 1980-х и 1990-х грешила чрезмерной эмоциональностью и искажениями, в отрыве от архивных источников (почему так получалось – отдельный разговор) cталинская эпоха как относительно недавняя и свежая в народной памяти (о дореволюционной России современный средний россиянин знает крайне мало, да и практически ей и не интересуется) представляется как некое царство пресвитера Иоанна на земле – идеал мощной, но «оболганной» врагами (евреями / масонами / либералами / американцами / монархистами / белогвардейцами / троцкистами) государственности, где все было, в целом, «справедливо», но иногда случались незначительные «перегибы и эксцессы», которые, безусловно, не стоит вспоминать, поскольку это никому не нужная излишняя рефлексия, только наносящая вред имиджу нашей страны.

Ведь, якобы, другие страны свои «черные страницы» забыли, только в России все напряженно пытаются осмыслить расстрелы по тысяче человек в день. Все недостатки сталинской эры, в конечном счете, нивелируются Победой, мощной индустрией и прочими достижениями.

Как и любая мифологема, к реальной истории, во всей ее многоаспектной сложности, подобные сентенции имеют весьма отдаленное отношение. Но идеи данного направления все больше проникают в массовое сознание, появляются уже целые разновидности неосталинизма, причем иногда совершенно кафкианского толка, с примесью православия или монархизма.

И ладно бы неосталинизм существовал где-то на маргинальных задворках общественного дискурса современной России. Но разнообразные его апологеты уверенно появляются на телеэкранах, а темы, связанные с эпохой Сталина, активно муссируются в СМИ.

За последние несколько лет многие публичные фигуры: журналисты, спортсмены, некоторые публицисты, политики, бизнесмены и даже историки и священники пытаются «трезво» и «объективно» взглянуть на репрессии 1930-х годов, как модно выражаться, «не очерняя собственную историю».

«Титан, Геракл Новейшего времени, Евпатий Коловрат и Илья Муромец»

Николай Иванович Гусев. Родился в 1905 в г. Горьковском. Русский. Беспартийный. Заместитель командира стрелкового полка РККА. Проживал в г. Химки. Арестован 16 мая 1937 года. Приговорен к смертной казни Военной коллегией Верховного суда СССР 16 июня 1937 года. Обвинение: участие в контрреволюционной террористической организации. Расстрелян на следующий день. Реабилитирован в 1956 году.

Обычно под «трезвостью» и «объективностью» взгляда подразумеваются максимально усредненные и обобщенные рассуждения, включая дикие и некорректные аналогии с эпохами дальними и древними, начиная от Ассирии и Македонии до Ивана Грозного и колониальных зверств западных демократий, неуклюжие попытки оправдать террор 1937-1938 гг. английским огораживанием и оспенными одеялами для индейцев. Естественно, высказывающие подобные сентенции люди не являются специалистами ни в вопросах английского огораживания, ни в эпохе Ивана Грозного, и не слышали ничего о корректной методологии исторических сопоставлений.

Вот как, например, совсем недавно выразился о Сталине бизнесмен, генеральный директор ОАО «Алмазы Анабара» (одно из крупнейших предприятий горнодобывающей промышленности Республики Саха, депутат Государственного собрания Республики Саха, член политического совета ЯРО ВПП «Единая Россия» Матвей Евсеев: «Народ выковал его (Сталина – прим. Авт.), чтобы возглавил и спас от краха. В каждой эпохе рождаются такие великие люди. Что было бы с Македонией, если бы в ней не родился Александр?». [ 13]

А вот как отозвался о Сталине доктор исторических наук Юрий Жуков, главный научный сотрудник Института российской истории РАН и автор ревизионистской концепции, объясняющей террор 1937 г. засильем партократов: «Он был по-настоящему великим государственным деятелем. Я бы сказал, что в нашей истории было два таких человека: Пётр Первый, который начал вытаскивать Россию из болота, и Сталин, который повторил этот подвиг Геркулеса» [ 14].

Высказался об Иосифе Сталине и его роли в отечественной истории священник Никандр Власов: «Это был «волнорез» антихристианской, пролетарской революции в России, в схватке с которой он провел половину своей жизни. Чтобы лучше знать Сталина и его роль в истории нашего Отечества, надо было жить в его время – время борьбы с оранжевым кошмаром революции, борьбы с внутренними и внешними врагами. Это был титан, Геракл Новейшего времени, Евпатий Коловрат и Илья Муромец. Сталин был глубоковерующим человеком, который даже по ночам после заседания Политбюро ЦК КПСС, ходил молиться в Успенский собор Московского Кремля, о чем с благоговением и почтением вспоминали близко знавшие его люди» [ 15].

Вполне официальное и публичное лицо, Руслан Пухов, издатель журнала «Экспорт вооружений», директор Центра анализа стратегий и технологий, член общественного совета при Минобороны, член президиума общественного совета Военно-промышленной комиссии при Правительстве РФ, в интервью изданию «Ладно.ру» заявил: «Бодрящая морозная свежесть 1937 года — вот что сегодня нужно оборонке и всей стране» [ 16].

Вот еще один пример. На этот раз – из интервью вратаря сборной России по хоккею Ильи Брызгалова порталу «Чемпионат.com» (характерно, что главный редактор портала своим решением интервью удалил), которое является в некоторой степени архетипичным для весьма существенного спектра мнений в современном российском дискурсе:

«Вопрос: Сталин – очень противоречивая фигура. Как вы к нему относитесь?

Ответ: Положительно. Я вижу логику в его действиях. Не без перегибов, конечно. Но он пришел к власти в стране, которая только пережила революцию. Сколько там было шпионов, врагов, предателей. У многих людей после Гражданской войны осталось на руках оружие. Страна была разорена, надо было как-то выживать. Надо было строить страну, а чтобы это сделать, надо держать ее в железных руках. Потом началась война. Сколько людей вернулось после ее окончания с фронта опять же с оружием. Кругом разруха, надо восстанавливать страну, сохранять обороноспособность. Сколько криминальных элементов было...». [ 17]

Комментируя это интервью Брызгалова, правнук И. Сталина Яков Джугашвили идет еще дальше и утверждает буквально следующее: «Никаких сталинских репрессий в природе не было. Был бунт партийных секретарей против реформ Сталина по передаче власти народу» [ 18].

К Брызгалову присоединяется публицист Павел Краснов, который, заключая статью «Здравые рассуждения о массовых репрессиях», утверждает: «Таким образом, напрашивается вывод: значительное число тех, кто был расстрелян Советской Властью, были самой настоящей нечистью - бандитами, фашистскими полицаями, басмачами, шпионами, предателями и так далее» [ 19].

Можно обратить внимание на характерные черты подобных «здравых рассуждений».

Первое: предельное обобщение и усреднение деталей, отрыв от конкретики.

Второе: огулом появляются непременные шпионы, враги и предатели.

Но где статистика, где точные цифры? Сколько, например, та же Польша забросила шпионов в СССР, чтобы можно было так самоуверенно и самозабвенно рассуждать о «перегибах на местах».

За дело?

Приговор из протокола Особой (специальной) тройки образца 1937 года.

Для неосталинистов одним из главных затруднений является неудобный вопрос, касающийся именно «массовых операций» ГУГБ НКВД 1937-1938 гг.

Оправдать их далеко не так просто даже общими словами. Уж очень много в те годы произошло арестов и расстрелов по политическим мотивам, уж очень много архивов на государственном, республиканском, краевом и районном уровне содержат доказательства беспрецедентного для нашей юстиции применения пыток в ходе предварительного следствия.

Вообще условному неосталинисту – даже тому, кто пытается опираться на источники и цифры, а не на лозунги и эмоции, необходимо любыми способами максимально рационализировать репрессии 1937-1938 гг. и придать им фаталистическую видимость неизбежности, доказать, что критическая масса фальсификаций в ходе упрощенного следствия за эти два года не превышала критическую степень необходимости массовых операций и массовых расстрелов в 1937-1938 гг.

Доказать, что сотни тысяч шпионов реально существовали в тылу советского государства, поэтому действия НКВД в этот период были полезны и правильны, несмотря на отдельные, может быть, досадные судебные ошибки.

Можно назвать эту систему взглядов «репрессивным провиденциализмом», потому что, действительно, оправдания подобных математических пропорций напоминает некую фанатичную догму, основанную не на разумных аргументах, статистике и источниках, а на иррациональной вере. Есть некий категорический императив – оправдать репрессии под видом взвешенного, трезвого, не ангажированного к ним отношения, с учетом «контекста», «внешних и внутренних угроз эпохи» и т. д.

Совершенно оправдано считается, что добросовестный исследователь стремится к объективности и беспристрастности. Как любят писать и в курсовых, и кандидатских: объективность, историзм, всесторонность. Оставив сомнения в самом существовании этой самой некой абсолютной объективности, признаем, что относительная объективность существует, и сама установка на непредвзятое, безэмоциональное, не одномерное исследование той или иной темы вполне себе правильна и понятна.

Но во всем хороша мера. Проблема начинается тогда, когда к объективности (на словах) начинают стремиться чересчур сильно, стараясь быть умнее, беспристрастнее и честнее, чем на самом деле. Зачастую даже деятелю науки хочется казаться беспристрастнее, чем он есть, прежде всего, в глазах самого себя и в глазах читателя – это вполне нормально.

Зачастую многие и многие авторы, стремясь к этой идеальной объективности, начинают показывать чудеса двоемыслия, двойных или даже тройных стандартов, впадая в какое-то внечеловеческое отстраненное фарисейство: возмущаются зверствами гитлеровцев против представителей иных народов, но тут же, не моргнув глазом, к совершенно беспрецедентным репрессиям 1937-1938 гг. по отношению к собственному народу применяют весь арсенал наукообразных псевдообъективистских эпитетов о «взвешенном» безэмоциональном подходе, учитывающем и «положительные и отрицательные стороны».

Человеку с интеллектуальными запросами нравится быть выше штампов и расхожих суждений, критиковать категоричность и наивность.

Особенно в исторической апологетике распространена концепция, которую в самом общем виде можно охарактеризовать как призыв не оценивать исторические периоды в «черно-белом свете» / «не плевать в прошлое» / «не очернять историю».

Признавая совершенно здравый посыл данного утверждения, я категорически не приемлю тихой подмены понятий, когда в явлениях, которые были совершенно беспрецедентны и чудовищны, начинают искать «противоречивое», «объективные плюсы и минусы». Очень многие неглупые люди стоят на вот этих якобы «объективистиских позициях», пытаются выделять и «плохое» и «хорошее» в массовых расстрелах собственных граждан по тысяче человек в день в течение года.

Сталинисты очень часто утверждают, что всех жертв «массовых операций» 1937-1938 гг., в большинстве своем, несмотря на отдельные извращения социалистической законности, расстреляли «за дело» (при всей загадочности и отвлеченности подобной формулировки).

А наиболее радикальные говорят о том, что 99% расстрелов 1937-1938 гг. абсолютно оправданы (даже расстрелы 80-летних старушек). Причем по разным экзотическим версиям расстреливали то ленинскую коррумпированную гвардию за их преступления в гражданской войне, то просто чистили общество от вредных враждебных элементов, – коррупционеров, воров, настоящих шпионов. Естественно, ни первая, ни вторая точка зрения не подтверждается архивными данными и является банальной апологетикой.

Немного особняком стоит ревизионистская концепция д. и. н. Ю. Н. Жукова, который утверждает, что Сталина обманули и заставили начать террористические массовые операции коварные партийные секретари и вышедшая из-под контроля советская бюрократия.

Доктор исторических наук Олег Хлевнюк в своей фундаментальной монографии «Хозяин. Сталин утверждение сталинской диктатуры» вполне четко обосновал современное, совсем не лестное, научное мнение о концепции Жукова: «Многочисленные документы полностью опровергают различные предположения о стихийности террора, об утрате центром контроля над ходом массовых репрессий, об особой роли региональных руководителей и каких-то мифических групп бюрократии в инициировании террора и т. п.

Начало этим теориям было положено так называемыми «ревизионистами» на Западе ещё в 1980-е гг., когда советские архивы были абсолютно закрыты, а сильно идеологизированные постулаты «официальной» западной историографии вызывали отторжение у молодых, склонных к эпатажу «бунтарей» из университетской среды. Под влиянием вновь открывшихся фактов эти западные историки в некоторой мере скорректировали свои позиции.

Одной из важнейших составляющих работы этого направления, в которой делается компромиссная попытка соединить априорные построения о стихийности террора и явно противоречащие им архивные свидетельства, является статья: Getty J. «Excesses are not permitted»: Мass Terror and Stаlinist Governance in the Late 1930s // The Russian Review. Vol. 61 (January 2002). Р. 113-138].

Однако старые заблуждения и выдумки в карикатурно-преувеличенном виде воспроизводятся и в современной России, правда, без упоминания своих предшественников – «ревизионистов» [Жуков Ю. Н. Иной Сталин. Политические реформы в СССР в 1933-1937 гг. М., 2003]. Фантастические картины террора как результата противостояния Сталина-реформатора, стремившегося дать стране демократию, и своекорыстных партийных бюрократов-ортодоксов, всячески притеснявших вождя, основаны на многочисленных ошибках, сверхвольном обращении с источниками, а также игнорировании реальных фактов, не вписывающихся в придуманную схему» [ 20].

Какую бы теорию ни отстаивал условный сталинист (кроме разве что упомянутого Ю. Н. Жукова), вся суть подобных рассуждений сводится к следующей магистральной мысли: провести подобную репрессивную кампанию против «пятой колонны» перед Второй мировой войной было совершенно необходимо в любом случае. Ведь шпионы таятся в колхозах и портят молотилки, а всех зарвавшихся следователей и партократов на местах т. Сталин / сменивший Ежова Берия) после окончания операций наказал.

Михаил НАКОНЕЧНЫЙ,
аспирант Санкт-Петербургского Института истории Российской академии наук, г. Псков

Продолжение следует.

 

1 Государственный архив Российской Федерации, далее ГА РФ. Ф.Р-9401. Оп. 1. Д. 4157. Л. 201-203. Подлинник. Опубликовано: ГУЛАГ (Главное управление лагерей). 1917-1960. M., 2000. С. 431-434; Реабилитация: как это было. T. 1. Март 1953 - февраль 1956. М., 2000. C.76-77.

2 Тарновский, Е. Н. Статистические сведения об осужденных за государственные преступления в 1905–1912 гг. / Е. Н. Тарновский // Журнал министерства юстиции. — 1915. — № 10. c.44.

3 Никитина Е. Торная дорога (тюрьма и каторга 1905-1913 гг.) // Девятый вал: К десятилетию освобождения из царской каторги и ссылки. – 1917-1927. М.: Издательство политкаторжан. - 1927, - с. 36.

4 Военно-полевые суды(введены 19 августа 1906 г., просуществовали до 20 апреля 1907 г) вынесли за весь период своей деятельности 1100 приговоров к смертной казни, из которых около 700 было приведено в исполнение. См. Гернет М.Н. История царской тюрьмы, т. 4, М., 1962 с.104-109; Миронов Б.Н. Социальная история России (XVIII-начало XX в.): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. Т. 2. СПб, 2000. С. 30.

5 См.1.

6 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 2740. Л. 42. Система исправительно-трудовых лагерей в СССР. М., 1998. C.41.

7 ГА РФ. Ф. Р-9401. Оп. 1. Д. 4157. Л. 201-203. Подлинник. Опубликовано: ГУЛАГ (Главное управление лагерей). С. 431-434; Реабилитация: как это было. T. 1. Март 1953 - февраль 1956. C. 76-77.

8 Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы: в 5 тт. 1927–1939. Т. 5. Кн. 2. 1938–1939. М., 2006. С. 568.

9 Sofsky W. The Order of Terror: The Concentration Camp (William Templer trans.). Princeton: Princeton University Press, 1997.С.43.

Существует объективная проблема анализа статистики Аушвица:сам лагерь представлял из себя сочетание классического концентрационного трудового лагеря(где люди умирали от чудовищных условий содержания, но их там эксплуатировали как рабочую силу(Аушвиц 3-Моновиц) и лагеря уничтожения, где людей убивали намеренно(Аушвиц 2-Биркенау:место массовых казней), поэтому для корректности сравнения нужно сравнивать казни 1937-1938гг. с казнями в Аушвиц-Биркенау. По оценке одного из самых авторитетных ученых-специалистов по Освенциму современного польского историка Францишека Пипера, в Освенциме было казнено по меньшей мере 1 млн человек, хотя общее число жертв(умерших и убитых) в Освенциме им оценивается в 1 млн. 300 тыс. Цифра Пипера считается в на сегодняшней день общепринятой, с незначительными возможными корректировками.

Подробнее об историографии подсчета жертв Аушвица см. Отрицание Отрицания, или Битва под Аушвицем:дебаты о демографии и геополитике Холокоста.М., Три квадрата, 2008. с.254.

10 Миронов Б.Н. Социальная история России (XVIII-начало XX в.): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. Т. 2. СПб, 2000. С. 30. По общей статистике смертных приговоров до революции см. Русское богатство 1909. № 4. С. 80-81; Полянский Н.Н. Царские суды в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1958. С. 215; Ежегодник газеты «Речь» на 1914 г. Пг., 1914. С. 41; Гернет М.Н. Против смертной казни, СПб, 1907. С. 385-423; Смертная казнь: Сборник статей / Таганцев Н.С. СПб., 1913.

11 Espy, M. Watt, and John Ortiz Smykla. Executions in the United States, 1608-2002: THE ESPY FILE. 4th ICPSR ed. Compiled by M. Watt Espy and John Ortiz Smykla, University of Alabama. Ann Arbor, MI: Inter-university Consortium for Political and Social Research, 2004.

12 Смертная казнь: Сборник статей / Таганцев Н.С. СПб., 1913.с.92.

13 Якутск Вечерний. Интервью с Евсеевым М.Н. Между Сталиным и Богом. URL: http://www.yktimes.ru/glavnoe/matvey-evseev-mezhdu-stalinyim-i-bogom/

14 Подлинная история Иосифа Сталина? // Литературная газета. 2007. 28 февр. URL: http://old.lgz.ru/archives/html_arch/lg082007/Polosy/15_1.htm

15 Священник Никандр Власов. «Слово о Сталине». URL: http://ruskline.ru/analitika/2011/09/05/slovo_o_staline/

16 Интервью с Пуховым Р.Н. Кому мы делаем ракеты? URL: http://www.ladno.ru/interview/21052.html

17 Интервью с Брызгаловым И.Н. URL: http://www.sovsport.ru/blogs/blog/bmessage-item/11213

18 Интервью с Джугашвили Я. Правнук Сталина об интервью Брызгалова: «Илья ошибается, но делает это искренне». URL: http://www.sovsport.ru/news/text-item/609838

19 Краснов П. «Здравые рассуждения о массовых репрессиях». URL: http://stalinism.ru/repressii/zdravyie-rassuzhdeniya-o-massovyih-repressiyah.html

20 Хлевнюк О.В. Хозяин. Сталин и утверждение сталинской диктатуры. М., 2009. С. 13.