Чёрствый хлеб

Дело о драке в здании администрации города Пскова между чиновниками и предпринимателем перешло из мирового суда в городской

Драка в здании Псковской городской администрации произошла 14 октября 2010 года. Но разобраться в том, что же там произошло на самом деле, не могут до сих пор. Расследование с самого начала велось как-то странно. Затем странности плавно перешли на стадию судебного разбирательства в мировом суде.

Виктор Тимофеев, 2011 год. Фото: Алексей Семенов

Наконец, 31 мая 2012 был вынесен приговор. Но какой именно – не сразу стало понятно, потому что прения сторон так и не состоялись, а приговор вынесли без присутствия подсудимого и общественного защитника.

Приговор осужденному обещали прислать по почте, а об исходе процесса общественному защитнику сообщил назначенный государством адвокат – по телефону. Роль этого адвоката в процессе была очень странной, особенно на завершающей стадии процесса.

Наконец, в июле 2012 года, письмо из суда с решением суда подсудимому дошло.

Из него следовало, что мировая судья судебного участка № 38 города Пскова Ольга Жбанова признала Виктора Тимофеева виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 115 УК РФ (умышленное причинение легкого вреда здоровью) и ему назначено наказание в виде 6 месяцев ограничения свободы.

Кроме того, Виктор Тимофеев должен компенсировать моральный вред в пользу потерпевшей Ольги С. 10 000 рублей.

«Я даже не уверен, знал ли Петров, что Виктор Михайлович – мой тесть»

Дополнительная интрига заключалась в том, что один из предполагаемых участников драки – на тот момент председатель Комитета социально-экономического развития и потребительского рынка администрации города Пскова Виктор Петров – долгое время был начальником УВД города Пскова. А осужденный 74-летний Виктор Тимофеев, попавший после столкновения в больницу, – тесть Николая Журавлёва, который занимал ту же должность – начальника УВД города Пскова – до прихода Петрова.

Человеку, поверхностно знакомому с этим делом, могло показаться, что причиной нашумевшей драки могла быть личная неприязнь двух бывших милиционеров.

Поэтому один из первых вопросов, который я задал Николаю Журавлёву, касался его взаимоотношений с Виктором Петровым. «Так был ли конфликт?» «Что значит – конфликт? – ответил Николай Журавлёв. – С Петровым у меня никаких отношений нет и никогда не было. Единственное – мы вместе служили.

Когда в 1997 году Илья Андреевич Шариков по состоянию здоровья уходил в отставку, на должность начальника УВД города Пскова рассматривалось несколько кандидатур – в том числе моя и Петрова. Я в то время был начальником отдела дознания УВД Псковской области, а Петров тогда возглавлял Печорский райотдел.

Процедура назначения предусматривает согласование. По результатам собеседования мэр Пскова Александр Прокофьев сделал выбор, и назначили меня». – «И, все-таки, позднее именно Петров занял ваше место». – «Да, это было в октябре 1999 года. В один прекрасный день я приезжаю на службу, а меня внизу дежурный предупреждает: в вашем кабинете сидят заместитель начальника УВД по кадрам и другие офицеры.

Я захожу в свой кабинет, а за столом заседаний – офицеры из областного УВД и кто-то из областной администрации. А в моем кресле сидит Петров. Вот эту встречу действительно можно рассматривать как конфликт».

Далее, по словам Николая Журавлёва, события разворачивались следующим образом: «Я спросил присутствующих: «Я начальник УВД на сегодняшний день или нет?» – «Да, конечно». – «Тогда что этот человек делает в моем кресле?»

Петров в это время сидел и ждал команды. «Уважаемый, встали и вышли, вам здесь делать нечего», – сказал я ему. – Или иначе я вызываю наряд. Приличные люди так себя не ведут».

«Петров не сразу, но поднялся и хотел сесть за стол заседаний, – продолжил свой рассказ Николай Журавлёв. – Но я настоял на том, чтобы он вообще покинул кабинет. И тогда мне предложили на выбор два документа – без даты и без подписи. В одном я прошу освободить меня от должности начальника УВД города и перевести в областной аппарат УВД, а во втором меня без моего согласия освобождают от должности с последующим рассмотрением целесообразности дальнейшего прохождения службы. В общем, мне предложили уйти по-доброму.

Я ответил, что это серьезный документ и мне надо подумать. «Вы его направьте, как положено, на мой адрес, – предложил я. – Зарегистрируйте...» После того как все покинули мой кабинет, я вызвал начальника дежурной части, открыл сейф, сдал ему оружие и ушел со службы навсегда».

По словам Николая Журавлёва, процедуре его снятия предшествовало долгое противостояние с теми, кто тогда занимался приватизацией «Псковпищепрома» и «Мелькомбината». Наибольшую активность в 1997 году проявлял вице-губернатор Михаил Гавунас. Он и его соратники требовали содействия процессу приватизации со стороны милиции, но начальник УВД города Пскова нарушать закон отказался.

В конце 1990-х конфликты между руководителями милиции и областной властью были явлением привычным. Самый нашумевший случай – противостояние начальника областного УВД Сергея Щадрина и областной администрации.1

И все же Николай Журавлёв уверен, что драка в городской администрации, вопреки распространяемым слухам, не имеет отношения к событиям конца прошлого века. Несмотря на то, что первые попытки закрыть хлебный павильон Виктора Тимофеева на Октябрьском проспекте предпринимались как раз в то же самое время – с конца 90-х годов.

«Я Виктора Михайловича Тимофеева вообще тогда еще не знал, – объяснил Николай Журавлёв. – Мы с его дочерью женаты 10 лет. В 2010 году, когда его хлебный павильон закрывали, про Петрова Виктор Михайлович мне вообще ничего не говорил. Я даже не уверен, знал ли Петров, что Виктор Михайлович – мой тесть. О самой драке я узнал только на следующий день, 15 октября 2010 года».

Если Петров и не знал, что закрыл бизнес родственника Николая Журавлёва, то теперь уж точно – знает. Николай Журавлёв выступал на суде в качестве общественного защитника.

В конце июля 2012 года два бывших руководителя снова случайно встретились – в поликлинике УВД. Свидетелей той встречи нет, но есть заявление Николая Журавлёва, поданное в последних числах июля на имя нынешнего начальника УВД города Пскова Сергея Сорокина. В своем заявлении Николай Журавлёв утверждает, что Виктор Петров произнес: «Мы с братвой решили тебя грохнуть».

Вряд ли Виктор Петров подпишется под этими словами. Факт угрозы еще придется доказать.

«Я посажу тебя на 15 суток!»

Сбор доказательств в этой многосерийной криминальной истории имеет свою специфику. В этом я убедился на собственном опыте, когда в октябре 2010 года общался с дознавателями и свидетелями.

Уже на первоначальном этапе все свидетельства в пользу Виктора Тимофеева не принимались всерьез. Более того, несмотря на большой резонанс в СМИ, один из основных свидетелей – Евгений Г., рассказывавший о том, каким именно образом избивали Виктора Тимофеева в городской администрации, долгое время вообще был за пределами внимания следствия.

В этой истории есть всё, включая пролитую кровь, нападение на свидетеля, ночной визит милиционеров в больничную палату и даже приезд патриарха Кирилла.

Патриарх Кирилл, впрочем, свой визит сделал не в палату городской больницы, куда поместили избитого Виктора Тимофеева. Просто его приезд в Псков послужил удобным поводом к тому, чтобы заставить 72-летнего предпринимателя Виктора Тимофеева убрать свой хлебный павильон куда-нибудь подальше, чтобы он не бросался патриарху Кириллу в глаза, когда его кортеж будет следовать по Октябрьскому проспекту.

Виктору Тимофееву предлагалось укатить павильон либо в Лисьи Горки, либо в Любятово. Но он отказался.

Примерно так же он отказывался еще в конце прошлого века, когда его павильон стоял возле магазина «Дружба». Все было нормально до тех пор, пока у него не появился конкурент, который быстро нашел общий язык с городской администрацией. Пришлось пригласить телевидение. Сюжет был показан, и все вернулось в рамки закона.

Второй раз телевидение позвали в 2000 году по схожему поводу. И опять проблемы решились. Но павильон пришлось перевезти в другое место – к дому 33 по Октябрьскому проспекту.

А летом 2010 года в Псков приехал патриарх Кирилл. И тут свое слово сказал Евгений Хохлов (в тот момент – заместитель председателя комитета социально-экономического развития и потребительского рынка, начальник отдела торговли, общественного питания и бытовых услуг). Он распорядился убрать хлебный павильон подальше, потому что «павильон портит вид». Вагончик отогнали. Но не в Лисьи Горки, а чуть ближе – к стройке. Выручка упала, но как только патриарх уехал – павильон с помощью местных жителей вернули на привычное место.

К тому времени в соседнем доме появился конкурент. В магазине с вывеской «Продукты. Алкоголь» стали торговать свежим хлебом. И Виктору Тимофееву дали понять, что он здесь неуместен. Владелец хлебного павильона в ответ заикнулся о том, что все налоги уплачены и вообще – в конкуренции ничего плохого нет. Вспомнил он и о своем прошлом, когда в возрасте пяти лет попал в немецкий концлагерь Дахау. Там погибли два его брата и мать. А он выжил. Исторические воспоминания не произвели на городскую администрацию никакого впечатления.

А потом наступило 14 октября 2010 года.

Достоверно известно, что Виктор Тимофеев примерно в 16.30 приехал в городской комитет социально-экономического развития и потребительского рынка. Незадолго до этого он узнал, что его хлебный павильон закрыли. Об этом ему сообщили по телефону, когда он находился в деревне.

Предприниматель по телефону попросил находившихся рядом в павильоном представителей комитета социально-экономического развития и потребительского рынка разрешить продолжить торговлю хотя бы до вечера, потому что только что привезли свежий хлеб, и он пропадет. Однако слушать его никто не стал.

Виктор Тимофеев утверждает, что нынешние проблемы, скорее всего, связаны с соседним алкомаркетом, торгующим портвейном, а заодно и закуской. Его изгнанию предшествовало то, что над окном алкомаркета появилась вывеска «Свежий хлеб».

Виктор Тимофеев настаивает на том, что никаких письменных извещений о закрытии павильона он как предприниматель не получал. Все квитанции оплачены, свидетельство о предпринимательской деятельности имеется.

Однако по версии Евгения Хохлова павильон являлся… нелегальной точкой распространения хлеба.

Параллельно из городской администрации распространялись и другие версии причин разгоревшегося конфликта.

Во всяком случае, когда 18 октября 2010 года я позвонил в пресс-службу городской администрации, мне ответили, что никто торговлю не запрещал и павильон не закрывал, а всему виной «молодая продавщица». «Молодая напуганная продавщица сама закрыла павильон, когда узнала, что торговля проходит незаконно», – пояснили мне.

Более того, в июле 2011 года Виктор Петров, прочитав мои предыдущие статьи, написал письмо в редакцию газеты, в которой я тогда работал. В этом письме он сделал сенсационное признание: «Я и Хохлов всегда были против закрытия данной торговой точки».

Можно подумать, что хлебный киоск закрыли какие-то безымянные злодеи, действовавшие против воли руководителей комитета социально-экономического развития и потребительского рынка.

Пообщался я и с продавщицами.

У продавщиц хлебом своя версия. Эльвира, работавшая 14 октября, рассказала мне, что около полудня возле хлебного павильона появились лично Виктор Петров и еще два человека. По словам Эльвиры, они потребовали немедленно закрыть павильон. Кроме того, Петров по старой милицейской привычке требовал предъявить паспорт.

Проникнуть внутрь павильона с наскока не удалось, и тогда Петров, по словам Эльвиры, позвал на помощь. Через некоторое время вокруг хлебного павильона собралось семь или восемь человек. Виктор Петров крикнул Эльвире: «Я посажу тебя на 15 суток!»

Новый натиск принес нападавшим успех. Им удалось приникнуть внутрь павильона. Виктор Петров, по утверждению Эльвиры, лично закрыл крышку павильона. В окошко павильона была вставлен шест, до этого поддерживавший крышку, выполнявшую роль навеса.

После этого Эльвира позвонила второму продавцу – Наталье, у которой имелся ключ от навесного замка. Когда Наталья приехала, спецоперация была уже закончена.

Продавщицы упаковали хлеб, заперли павильон и в 14.00 ушли.

Вот тогда-то разгоряченный Виктор Тимофеев вернулся в Псков и примерно в 16.30 явился в городскую администрацию – выяснять, кто и по какому праву закрыл его хлебный павильон. Там он попытался попасть в кабинет Евгения Хохлова, но был остановлен сотрудницей администрации города Ольгой С.

«Из хулиганских побуждений, беспричинно, преследуя цель противопоставить себя нормам общественной нравственности и морали»

В тексте приговора мирового суда о визите Виктора Тимофеева в городскую администрацию сказано так: «Тимофеев В. М., находясь в состоянии алкогольного опьянения, в общественном месте – у кабинета № 3 в здании Комитета социально-экономического развития и потребительского рынка администрации г. Пскова, из хулиганских побуждений, беспричинно, преследуя цель противопоставить себя нормам общественной нравственности и морали, желая продемонстрировать свое пренебрежительное отношение к окружающим, грубую физическую силу и браваду, нанес удар кулаком в область шеи оказавшейся рядом ранее незнакомой Ольге С., чем причинил последней повреждение в виде ушиба мягких тканей области шеи, который по признаку кратковременного расстройства квалифицируется как легкий вред здоровью».

По словам Виктора Петрова, «Тимофеев торговал в неположенном месте, и к нему были приняты меры административного воздействия. Сотрудницы нашего комитета составили протокол до обеда, а после обеда он ворвался к ним в кабинет, ударил двух женщин и еще одного нашего сотрудника. Его скрутили и вызвали милицию».

Имеются и другие свидетели происшествия. Они не подтверждают слова Петрова. Речь, прежде всего, идет о Евгении Г., молодом человеке, который подвез Виктора Тимофеева к зданию администрации.

Самое начало драки Евгений Г. не видел, но слышал удары. Когда он оглянулся, то заметил Евгения Хохлова и Виктора Тимофеева. Они держали друг друга за грудки.

«Хохлов повалил Виктора Михайловича на холодильник, – рассказал мне Евгений Г. – Я их пытался разнять. Они упали на пол, и Хохлов оказался сверху. Хохлов бил по лицу и разбил Виктору Михайловичу нос. Я их продолжал растаскивать. В это время влетает Петров…»

Оба участника драки поднялись на ноги, и Виктор Петров предложил «пройти в кабинет и разобраться».

О том, что произошло за закрытыми дверями, знают только трое.

«Хохлов и Петров сбили меня сзади, ударили по шее, и я упал», – утверждает Виктор Тимофеев.

Виктор Петров настаивает на том, что Виктора Тимофеева «скрутили и вызвали милицию».

Слово «скрутили» можно понимать по-разному.

Евгений Г. мне рассказал о том, что видел собственными глазами:

«Почти сразу же я услышал крики: «Женя, помоги!» Я открыл дверь, и Хохлов меня спрашивает: «Ты кто?» Я представился. После этого дверь закрыли. Прошло секунд 15-20. Слышу – что-то упало, я снова открываю дверь и вижу, что Хохлов и Петров бьют Виктора Михайловича. Он упал и ударился головой об стол. Это было на моих глазах. Хохлов толкает, а Петров бьет ногой. Ставит ее на грудь и давит. «Что вы делаете?!» – закричал я. «Пускай лежит», – отвечает Петров. – «Поднимите, человек старый», – говорю я. – «Ничего, отдохнет».

Эти показания Евгений Г. подтвердил в суде.

«К показаниям данного свидетеля суд относится критически, считает их недостоверными»

Впервые я увидел Виктора Тимофеева 17 октября 2010 года. Он лежал в городской больнице – под капельницей. Виктор Тимофеев выглядел ужасно Разбитое лицо (повреждение под правым глазом, расцарапанная левая щека), ушиб за правым ухом, выше левой лопатки огромная гематома, раздавленный мизинец…

Кроме того, Виктор Михайлович жаловался на высокое давление и боль в животе и груди.

72-летений старик еле двигался. В тот раз Виктор Тимофеев мне сказал: «Я чудом выжил. Меня били ногами по голове, и я закрывал голову руками. Если бы не Женя, меня точно убили бы и выбросили на улицу. Звери, звери… Немцы так не делали, как они… Ударили бы раз… А так решили – добьем его до конца».

Виктор Тимофеев рассказал, как искал кабинет Евгения Хохлова, как увидел Евгения Хохлова через открытую дверь кабинета, как на его пути оказалась неизвестная ему женщина, которую он оттолкнул. Об этом он сожалел и просил извинения через газету.

«Когда я оттолкнул эту женщину, – рассказал Виктор Тимофеев, – Хохлов это увидел и сразу на меня налетел, и давай меня бить. Вначале ударил под глаз, а затем в нос… Я такого не ожидал. Какое начальство будет бить? Ну, сказал бы, что отправит меня в милицию, а он как коршун налетел».

Если верить Евгению Г., Виктор Петров не убрал ногу с груди лежащего на полу Виктора Тимофеева до тех пор, пока не приехала милиция.

Спустя недели три после нашего разговора Евгения Г. кто-то подкараулит вечером на улице Коммунальной и нанесет несколько ударов по голове сзади. Но он все равно даст в суде показания, которые изобличали Виктора Петрова и его заместителя.

Впрочем, на суд показания Евгения Г. впечатления не произвели. В приговоре по поводу показаний Евгения Г. сказано: «К показаниям данного свидетеля суд относится критически, считает их недостоверными, поскольку он является другом подсудимого и желает смягчить его ответственность за содеянное».

«Организация торговли в Пскове всегда была делом опасным и не благодарным»

На следующий день (уже после драки), когда Виктора Тимофеева поместили в хирургическое отделение городской больницы, Виктор Петров приехал к дому по Октябрьскому проспекту 33 проверить – продается хлеб или нет? Жена Виктора Тимофеева Татьяна Ивановна рассказала, что Виктор Петров потребовал немедленно увезти павильон.

Однако в городской администрации это не подтвердили. Если верить Виктору Петрову, то он у хлебного павильона не появлялся, ничего не закрывал и никаких действий в интересах владельцев алкомаркета и других влиятельных лиц не проводил. Более того, в драке он тоже не участвовал.

Тем не менее, глава администрации Пётр Слепченко распорядился провести проверку. На время ее проведения Виктор Петров и Евгений Хохлов были отстранены от исполнения служебных обязанностей.

18 октября 2010 года на совещании под руководством главы городской администрации Петра Слепченко принимали участие начальник комитета по здравоохранению администрации города Лилия Никифорова, главный врач Псковской городской больницы Алексей Васильев и лечащий врач Виктора Тимофеева из Псковской городской больницы. Они заявили, что информация о переломах Тимофеева «не нашла подтверждения».

О том же самом постоянно заявлял и Виктор Петров, утверждавший, что Виктор Тимофеев в больнице не лечился, а всего лишь находился на обследовании.

При этом существуют рентгеновские снимки и справки, которые доказывают обратное.

В одной и справок сказано: «перелом ребер справа, ушибы грудной клетки, разрыв сухожилий 5 пальца кисти».

Лечение Виктора Тимофеева, в том числе и в госпитале для ветеранов, заняло много месяцев. От избиения он до конца так и не оправился. Палец не сгибается до сих пор. Когда его стали судить, то в зале суда он потерял сознание. Последующие заседания суда происходили уже без его участия.

Служебная проверка в связи с дракой городской администрации проводилась с 15 по 27 октября 2010 год.

В комиссию входили сотрудники городской администрации Александр Петров, Сергей Фёдоров, Сергей Калинкин и Елена Ковальчук.

Меры, которые предприняли Хохлов и Петров в отношении Тимофеева, по мнению членов комиссии, «были чрезмерно грубыми» и «противоречили общепринятым правилам поведения муниципального служащего, порочат репутацию администрации города Пскова».

Важно, что члены комиссии ссылались, в том числе, и на рассказ самого Виктора Петрова, который первоначально в разговоре с ними рассказывал как повалил на пол Виктора Тимофеева.

Позднее Петров откажется от своих слов.

После опубликования результатов служебной проверки Виктор Петров был уволен с должности руководителя комитета.

Однако 16 декабря 2010 года суд восстановил Виктора Петрова в прежней должности.

Тем не менее, вскоре Виктор Петров был вынужден покинуть городскую администрацию.

Отсюда возникла версия о том, что драка была подстроена – как раз для того, чтобы сместить с престижного поста неугодного чиновника. Эту версию активно поддерживал сам Виктор Петров.

Если внимательно вчитаться в письмо, которое он написал в ответ на мои предыдущие публикации, то обращает на себя внимание та его часть, где говорится: «Организация торговли в Пскове всегда была делом опасным и не благодарным».

«Мой предшественник, – напоминает он, – на данной должности господин Люхотон был убит, советник мэра попытавшийся разобраться в системе работы рынков уволился сам, после того как разбили его автомобиль и подожгли дверь в квартире, так, что мне еще повезло» (лексика и орфография оригинала сохранены).

«Люхотон» – это что-то среднее между лохотроном и Люхатаном.

Действительно, Евгений Люхотан погиб семь лет назад. Но сравнивать его смерть с тем, что произошло в здании городской администрации 14 октября 2010 года, на мой взгляд, некорректно.

Виктор Петров намекает, что его тоже убрали, а потом устроили травлю (он называет это «песнями раннего жаворонка»; под жаворонком, видимо, достаточно прозрачно подразумевается один из вице-губернаторов Псковской области).

Таким образом, Виктор Петров, по-видимому, считает, что его устранили, специально организовав драку с его участием.

Но это совсем уж фантастическая версия. По крайней мере, нет ни одного доказательства, что было именно так.

Мне кажется, что всё было значительно проще. Просто своими безответственными действиями в октябре 2010 года Виктор Тимофеев нарушил стройные планы многих людей, и в первую очередь – планы Виктора Петрова – председателя городского комитета социально-экономического развития и потребительского рынка города Пскова.

Очевидно, что Виктор Тимофеев был неправ, когда грубо оттолкнул женщину, преградившую ему дорогу в кабинет чиновника. Десять лет хлебный киоск Тимофеева пытались закрыть, переставляли с места на место, прятали от глаз покупателей, угрожали… Он и сорвался и теперь сожалеет. За это и должен отвечать. Но то, что, вероятно, произошло после того, как женщина была отстранена с дороги, осталось без серьезного внимания следствия. И за это никто не ответил.

«Считаю приговор и сам факт возбуждения уголовного дела незаконным»

Я побывал на двух заседаниях мирового суда, которые проводились в кабинете Ольги Жбановой.

Заседания проходили без участия подсудимого. Виктор Тимофеев был освобожден от посещения суда после того, когда во время одного из предыдущих заседаний у него возникли проблемы с сердцем, и он потерял сознание.

Суд, в частности, постарался разобраться в том, какие именно увечья нанес сотруднице городской администрации Ольге С.

Был вызван лор-врач из городской поликлиники № 3.

«Да, я хорошо помню этот случай, – уверенно начал давать показания врач. Но концовка его фразы была очень неожиданной: – Это то, что связано с ОМОНом?...» «Нет». – «Значит, не она», – озадаченно произнес лор-врач, глядя на потерпевшую. – Прошу прощения».

Оказывается, он пришел рассказывать, как женщину душил ОМОН, а оказалось, что это совсем другая история.

Врачу предоставили выдержки из медицинской карты, которые позволили ему вспомнить события почти двухгодичной давности.

Выяснилось, что 22 октября 2010 года, спустя неделю после происшествия, в поликлинику обратилась Ольга С. с жалобами на травму шеи.

«Отека, который приводил к удушью, не было», – стал вспоминать врач.

Прокурор настаивала на том, что «телесное повреждение могло образоваться в результате действия тупого твердого предмета».

Сторона защиты доказывала, что медицинских доказательств того, что Ольге С. были причинены повреждения, недостаточно. Адвокат и общественный защитник делали упор на то, что столкновение с Виктором Тимофеевым не могло причинить потерпевшей повреждений. И сам факт того, что она обратилась за медицинской помощью с большим запозданием, это доказывает. По их словам, у Ольги С. «не было телесных повреждений, на которые делались ссылки».

Исследуя те же самые документы и показания двух врачей, сторона защиты настаивала, что у Ольги С. телесных повреждений не имелось. Иначе бы она, уйдя на больничный, проходила лечение.

Судья внимательно выслушала обе стороны и предупредила, что в следующий раз начнутся прения сторон.

Из разговора с Николаем Журавлёвым сразу же после заседания суда я понял, что Виктор Тимофеев, несмотря на плохое самочувствие, в прениях обязательно будет участвовать.

Суд, растянувшийся на полгода, предположительно мог завершиться 31 мая 2012 года. Но концовка оказалась какой-то уж слишком сомнительной. Подсудимый не получил даже повестки. Хотя ему в любом случае в те дни было не до того (в конце мая в семье Виктора Тимофеева произошло несчастье).

В итоге, на судебное заседание не пришел не только Виктор Тимофеев, но и его общественный защитник Николай Журавлев. Однако это не помешало судье Ольге Жбановой вынести приговор: 6 месяцев ограничения свободы и штраф 10 тысяч рублей.

Виктор Тимофеев с решением суда не согласился и написал апелляционную жалобу, в которой указал: «Считаю приговор и сам факт возбуждения уголовного дела незаконным».

Автор жалобы особо подчеркнул, что суд не принял во внимание показания единственного независимого свидетеля – Евгения Г.

«Суд не принял его показания, посчитав их недостоверными, потому что он якобы является моим другом, – говорится в апелляционной жалобе. – Это неправда. Он просто работает на хлебокомбинате с моим сыном».

Виктор Тимофеев считает, что дело, возбужденное против него, преследовало цель «скрыть преступления, совершенные Петровым В. М. и Хохловым Е. И.». Его не устроила как форма вынесения приговора (решение вынесено без судебных прений, в отсутствие и обвиняемого, и его общественного защитника), так и содержание.

Рано говорить о том, что рассмотрение дела о драке в здании администрации города Пскова подошло к концу. Наоборот, оно обрастает все новыми подробностями.

«Псковская губерния» напишет о ходе рассмотрения дела в апелляционной инстанции.

Алексей СЕМЁНОВ