Российская крепость

Художественная выставка к 150-летию отмены крепостного права напоминает об извечных русских вопросах

В прошлом году художники творческого объединения «ПсковАрт» решили отметить 150-летие отмены крепостного права в России. Написали заявку на грант в областную администрацию, выехали на пленэр в русское поле, изобразили действительность. Действительность, как ей и положено, получилась противоречивой.

Ирина Гурская. Портрет Надежды. Холст, масло.

Мало издать манифест об отмене крепостного права. К манифесту надо приложить другие мозги. Вставить их и крепостникам, и крепостным. А потом ждать лет двести.

Прошло всего 150 лет. Видимо, этого недостаточно, чтобы скинуть ярмо.

Но подавление воли людей, стремление их контролировать идет не столько от злого желания унизить, сколько от навязчивого опасения потерять равновесие и от неистребимого желания сохранить власть. В противном случае с крепостниками может произойти непоправимое, и придется немного потесниться.

Слишком свободная экономика рождает слишком свободных людей.

Вот тогда-то в противовес и приходит нехитрая мысль – держать ближнего на коротком поводке как неразумное существо. Чтобы не расслаблялся.

Эффективность приносится в жертву стабильности.

Анатолий Портнягин. Портрет Надежды. Холст, масло.

Значит, надо накинуть удавку, но не задушить до конца, а всего лишь придушить. Придушить из лучших побуждений. Любя. Лишить инициативы. Держать в черном теле. Вынудить думать только о выживании. Сделать так, чтобы было не продохнуть. Отвлечь от праздных мыслей о свободе.

Нельзя сказать, что за 150 лет в России ничего не изменилось. Но параллелей с крепостным правом все равно осталось так много, что выйдешь в русское поле и вздрогнешь.

Выставка «Русское поле» [ 1 ], открытая в галерее современного искусства в Доме Сафьянщикова, – это сплошные параллели. Бросаются в глаза репродукции русских художников позапрошлого века. Крестьянский быт, истоки крестьянского бунта.

И здесь же – современные картины. Та же земля, те же горизонты, за которыми все время рождается неизбывное желание надеть на ближнего хомут и понукать им. Способов контроля – множество.

Русская деревня, пережившая оброк, барщину, коллективизацию и хрущевские выкрутасы, сейчас утопает в самогоне. В дурмане рождаются удивительные создания – безработные рабы. Гаранты стабильности. К работящим соседям они относятся с подозрением.

К кремлевским хозяевам отношение более почтительное. Российское государство достаточно великодушно, чтобы из месяца в месяц позволять пропивать бабушкину пенсию.

Русское поле плавно переходит в русское море (самогона). Начинает штормить и укачивать. К горлу подступает тошнота.

Но от окончательного и бесповоротного отчаяния спасают русские просторы. Неописуемая красота. Несмотря на тщетность попыток, художники много веков стараются ее запечатлеть. Творческое объединение «ПсковАрт» – не исключение.

Осенние многоцветные пейзажи вселяют радужные надежды. Буйство природных красок при почти полном отсутствии людей.

Впрочем, безлюдной выставку не назовешь. Целая стена отведена портретам. Дети, взрослые. Первые лица забытой русской деревни. Люди – отдельно, природа – отдельно.

Свои впечатления художники оставили не только на полотнах. К ним прилагается видеоарт и различные объекты. В центре одного из двух залов – дом, на крыше которого приклеены ярлыки – эмблемы «Зенита», «Спартака», «Сочи-2014»... Это путеводные звезды, которые могут далеко завести. Между олимпийской и обыкновенной деревней – пропасть, которую не перепрыгнуть ни одному олимпийскому чемпиону.

Дом с окнами-картинами словно висит в воздухе, а под ним на стекле рассыпана клюква. Без клюквы не обойтись.

Вероника Кучеровская. Малы. Холст, масло.

Окна зала безжалостно закрыты картинами. Но не из-за нехватки мест, а из-за того, что возникла необходимость закрытого пространства.

В каждом углу застыло свое время.

В одном из углов – книжная полка с привычным томом Ульянова (Ленина) и экзотической книжкой «Чан Кайши – враг китайского народа» автора по имени Чэнь Бо-Да. Русская душа достаточно широка, чтобы растянуть ее, наподобие баяна, до Китайской стены.

На столе разложена «Российская газета» со статьей «Небедные духом». К нему прилагается штоф с водкой, перья лука и тому подобное.

Внизу пылится ржавая швейная машинка «Singer». Как будто ее уронили на ногу.

«ПсковАрт» вызвался напомнить любопытствующим, что «во Вселенной существует два вида материи: Вещество и Поле… Вещество – Россия – живет, умирает, возрождается… А Поле – дух, душа – вечно».

Осталось определиться – зачем нужна эта вечность? Но от крайностей лучше отказаться сразу. Вечные муки и вечное блаженство – это уже слишком.

К картинам прилагаются вполне утилитарные вещи – двуручная пила, грабли, лейка, стиральная доска, серп, вилы. В случае чего, ими можно воспользоваться.

Русскому человеку чаще всего приходится выбирать между граблями и вилами.

Виктор Тимофеев. Мальская долина. Холст, масло. 2011 г.

В соседнем зале на стене висят часы с кукушкой, но без стрелок. Время в них не просто остановилось, а исчезло. Наступило безвременье. Отличный повод взглянуть на себя со стороны. Не для этого ли напротив установлен деревенский сортир с дыркой? Подходишь к дыре, заглядываешь вниз, а внизу – зеркало.

Именно на стену сортира устроители выставки приладили полный текст манифеста о даровании свобод: «Боже милостью Мы, Александр Второй, император и самодержец Российский…».

Текст манифеста растянулся величественно, словно туалетная бумага. Он прерывается как раз возле дыры.

Включается видеоарт. Доносится голос руководителя «ПсковАрта» Ирины Жбановой. Она спрашивает у жителей псковской деревни Лопатово: «Есть ли сейчас крепостное право?» – «Я думаю, да». – «Отчего вы зависите?» – «От халтуры».

В другом деревенском дворе живут более оптимистичные люди. «Есть ли сейчас крепостное право?» – «Конечно, нет. Но и свободным человеком я себя не чувствую. Живем в бедности. Всё рушится».

Человек, не попавший в кадр, в это время весело предлагает выход: «В партизаны идти».

Имеется и альтернативный вариант – валяться в канаве.

Получается, что варианта всего два – валяться в канаве или валяться в окопе. Но горизонтальное положение обязательно.

Боюсь, не все с этим готовы согласиться. Выбор слишком ограничен. Отмена крепостного права – это в том числе и возможность выпрямиться. Встать в полный человеческий рост.

Неподалеку от часов без стрелок устроилось огородное пугало с двумя пустыми жестянками от пива «Балтика 7», на время позаимствованное у деревенских. После закрытия выставки пугало вернут на законное место.

Смотришь на картины и видишь – жизнь в русском поле есть. Она теплится. Чуть теплится.

У каждого есть право отменить крепостное право внутри себя.

Алексей СЕМЁНОВ

 

1 Куратор выставки: Илья Сёмин. Участники: Юрий Жулин, Анатолий Жбанов, Ирина Гурская, Галина Дьячок, Эдуард Шарипов, Виктор Тимофеев, Дмитрий Яблочкин, Вероника Кучеровская, Николай Самойленко, Ираида Самойленко, Анатолий Портнягин, Ольга Хмылко.