Виктор Антонов: «Эта тема в нашей области какая-то больная!»

В начале 2003 году команда тогдашнего губернатора Псковской области Евгения Михайлова пророчила на пост депутата Государственной Думы Виктора Антонова. Главный врач областной больницы, успевший поработать и в районном Собрании депутатов, и в Верховном Совете РСФСР, и в областном Собрании [ 1 ], по замыслу региональной администрации, должен был победить действовавшего депутата Госдумы от Псковской области Михаила Кузнецова. Однако судьба и партия распорядились иначе: в мае 2003 года на политическом поле Псковской области десантировался генерал-лейтенант ВДВ Алексей Сигуткин, призванный погасить конфликт внутри регионального отделения «партии власти» и возглавить неустойчивую структуру.

Депутат Государственной Думы России Виктор Антонов. Фото: Александр Сидоренко

Г-н Сигуткин стал секретарем политсовета регионального отделения «ЕР» и кандидатом на пост депутата Госдумы от 141-го Псковского одномандатного округа. Именно он провел в нижней палате российского парламента следующие четыре года в качестве представителя избирателей Псковской области. Тем не менее, в декабре 2007 года, по итогам выборов нового состава Госдумы, Виктор Антонов, занимавший четвертое место в региональном списке «Единой России», получил заветный мандат депутата: стоявшие перед ним в списке губернатор Михаил Кузнецов и мэр Пскова Михаил Хоронен от места в Госдуме отказались.

А 31 января 2008 года Виктор Антонов стал секретарем политсовета регионального отделения «Единой России»: Алексей Сигуткин отказался от депутатского мандата, возглавив аппарат Госдумы.

На данный момент Виктор Васильевич Антонов вот уже полгода является депутатом Государственной Думы РФ. «Псковская губерния» представляет вниманию читателей интервью с ним.

«Наше руководство очень правильно поступило, подослав к нам «варяга»

– Виктор Васильевич, Вас пророчили в депутаты Госдумы еще в 2003 году. Но тогда планы спутал приход в Псковскую область Алексея Сигуткина. Сейчас, можно сказать, восторжествовала справедливость…

– Что касается того, что «справедливость восторжествовала», то это не так. Мы тогда были в очень неприглядном состоянии. «Единую Россию» просто разрывали на части, был конфликт между администрацией Евгения Михайлова и Виктором Семеновым, великолукской группой партийцев. Я думаю, наше руководство очень правильно поступило, подослав к нам, что называется, «варяга» по фамилии Сигуткин. Его присутствие дало возможность нам самим осмыслить происходящее, успокоиться, в большей мере понять друг друга. Теперь мы понимаем, что такое конфликт внутри партии и как важно его не допускать.

– Тем не менее. Вы стали депутатом, но не слишком ли поздно? Складывается впечатление, что большинство решений сегодня принимается не в самой Государственной Думе, а в администрации Президента. Депутаты лишь нажимают кнопки. Обладает ли депутат Госдумы реальной властью, может ли он сделать что-то ощутимое и на федеральном уровне, и для своего региона?

– Когда говорят: у нас есть депутат, но он нам ничего не сделал – колодец не выкопал, водопровод не провел, дорогу не построил, ничего – это, я считаю, в принципе не очень правильно. Ведь мы представляем законодательную власть, прежде всего. От того, как написаны законы, очень многое зависит. Взять, к примеру, пресловутый 122-й закон, который перевернул Россию, вздыбил ее – закон «о монетизации льгот». И это только то, что у общества на слуху. А по отраслям Вам очень многие люди могут сказать, что законы несовершенны.

Вот это сегодня главное. Наша задача – быть в полной мере законодателями, чтобы написать такие законы – не идеальные, потому что это невозможно, но которые устраивали бы общество и помогали бы людям, конкретному человеку.

Теперь, что касается нынешнего значения депутата Государственной Думы... Я могу сравнивать, потому что был в 1990-1993-м годах в Верховном Совете. По сути дела это и была Государственная Дума, орган высшей законодательной власти. Это совершенно разные и несоизмеримые вещи.

Ладно, можно сделать скидку на то, что была революционная ситуация, эйфория от того, что нет теперь 6-й статьи Конституции, что теперь действительно главенство закона, начали внедряться демократические принципы. Статус депутата был, конечно, значительно выше.

Конечно, когда люди видят, как в зале заседаний бегает один депутат и нажимает кнопки, это вызывает насмешки, а иногда и отрицательные эмоции. Но в принципе, не это самое главное. Дело в том, что сегодня принимаются решения, которые обязательны для всех.

Мы все прошли по партийным спискам. Теперь у нас нет депутатов-одномандатников. Существуют строгая иерархия и строгая дисциплина. Любой закон, который начинают готовить – не важно, в Думе его готовят или в правительстве – в обязательном порядке проходит большое количество инстанций. Это различные экспертные комиссии, комитеты. Один закон в комитете по национальностям, я знаю, переписывали 4 года. Представляете, какой процесс? Очень непростой. Но когда закон готов, мы (а наша фракция в Государственной Думе занимает самое большое по численности депутатских мандатов место) договариваемся, как будем голосовать - «за» или «против». И здесь уже шаг влево, шаг вправо не предполагается. Если фракция решила, то мы выполняем ее решение. Это партийная дисциплина, и я считаю, что это все-таки оправданнее, чем то, что было раньше.

Конечно, кому-то, может, и хотелось бы посмотреть на эмоции депутатов, на скандалы, которые присутствовали раньше у нас. А сегодня Верховная Рада на Украине не работает как раз по той причине, что каждый имеет свое собственное мнение. А мнения такие, что в кучу не собрать. Кому от этого лучше?

– Но довольно часто бывают ситуации, когда фракция «Единой России» сначала озвучивает некую свою законодательную инициативу, а затем, через некоторое время, отзывает ее, и уже сами единороссы в комментариях говорят: нет, это была ошибка. А неофициально все это объясняют командой из Кремля, со Старой площади…

– Я не знаю, может, откуда-то и идут не то что команды, а мнения каких-то людей… Мнений очень много. Я помню, недавно был спор: на сколько снижать налоги, на 5% или 7%? И так и не договорились, пришлось закон откладывать. Опять пересчитывают, сколько из этого получится пользы, сколько вреда… И дело не в какой-то команде сверху, нет, я думаю, здесь больше осторожности: как бы не навредить. Вот из-за этого иногда и приходится отзывать закон или постановление какое-то. Государственная Дума подходит к этому очень ответственно.

И, заметьте, недаром устройство Федерального Собрания теперь несколько другое, нежели это было раньше, при Верховном Совете. Теперь ведь закон приходит в Думу, мы голосуем «за», допустим, потом он идет в Совет Федерации, его там рассматривают, бывает, не голосуют за него, и он, по сути дела, отправляется на доработку. Бывает так, что закон принимают там и там, а Президент не подписывает… Я думаю, что, наверное, так и должно быть, потому что если все принимать, особенно с голоса или на основании каких-то эмоций, то потом все равно приходится исправлять.

Посмотрите, что мы натворили в 1990-х годах. Мы же тогда на фоне революционной эйфории (иначе никак не могу это расценивать) напринимали столько всего, что пришлось расхлебывать несколько лет! Мы столько раздали льгот, что оказалось, надо много годовых бюджетов, чтобы все это выплатить.

А говорить, что кто-то зажимает инициативу депутатов, я бы не стал. У нас много клубов по политическим интересам, проходит множество «круглых столов». Буквально каждую неделю в парламенте идут слушания. Я бы сказал так: процесс для творчества присутствует в полной мере, хотя это не нравится тем, кто сегодня в меньшинстве. Иногда это вызывает бурю негодования: почему большинство решает именно так?

«В магазины очень часто хожу, посмотреть, какие сегодня цены»

– Виктор Васильевич, Вы работаете в комитете Госдумы по делам национальностей, прямо скажем, не по профилю. Чем Вы там занимаетесь? В чем заключается Ваша депутатская работа?

– Конечно, это не по профилю – я всю жизнь работал в здравоохранении, это мне ближе, родней. Но так получилось. Во-первых, я был в Верховном Совете в комиссии по межнациональным отношениям. И попал в эту комиссию тоже совершенно случайно. Это было тогда, когда много говорили о территориальных притязаниях прибалтийских государств на Печорский и Пыталовский районы. И политический актив, с которым я общался в Пскове, мне посоветовал: иди, пожалуйста, в этот комитет с тем, чтобы активно участвовать в защите наших исконно русских территорий.

Я попал в эту комиссию и, знаете, не пожалел. Потому что я столько увидел и услышал, узнал тогда! Комиссия была очень большая, нас было 40 человек. Люди, в основном из кавказских республик, пришли в эту комиссию по одной причине: они уже понимали, чувствовали, что Кавказ – это пороховая бочка, что потом, в общем-то, и подтвердилось. И тот опыт, который был тогда мною получен, мне очень пригодился в жизни.

Чем мы сегодня занимаемся? В принципе, мы занимаемся тем, как на законодательном уровне сделать так, чтобы мы могли бы друг друга уважать, понимать обычаи друг друга, нравы. Насколько это будет получаться в нашей многонациональной, сложной стране – покажет время. Мы для этого делаем очень много. Согласитесь, порой не надо денег, а нужно говорить с людьми об их проблемах. Комитет у нас небольшой, всего 8 человек, поэтому каждому достается работа.

– Вы с коллегами из Псковской области в Госдуме как-то общаетесь?

– Общаемся, и довольно тесно. Даже несмотря на то, что мы принадлежим к разным партиям. У нас есть два депутата – я и Михаил Иванов – от «Единой России», и здесь проблем нет. И есть у нас еще Владимир Никитин от компартии. Это опытный политик, он уже давно в Государственной Думе. Отношения с ним самые добрые, потому что и у него настрой такой – сделать все для Псковской области, конечно, по возможности – и у нас тоже. Мы друг с другом не соперники никакие, а наоборот.

– А сделать что-то для конкретного региона депутаты сегодня могут?

– Депутаты могут сделать, но сразу для всех… Так, как было раньше – депутат вырвал денег, отвез к себе в регион, и там людям хорошо, а остальным нет – не получится. Сегодня делаются масштабные проекты, участниками которых являются все субъекты Федерации. И это, я считаю, очень правильно.

Депутату приходится заниматься огромным кругом проблем. Сегодня на пленарном заседании говорят о дорогах, завтра – о здравоохранении, послезавтра – о лесе, послепослезавтра – об атомной энергетике. Надо быть в курсе всего этого. И надо знать, что происходит в обществе, как общество настроено, что волнует сегодня его в большей степени, в чем оно нуждается. Я думаю, это важно. И когда приезжаю сюда, в область, я прежде всего еду в районы и как можно чаще встречаюсь с людьми, чтобы пообщаться, узнать, что же происходит. В магазины очень часто хожу, посмотреть, какие сегодня цены. Это ужас!

– Может быть, для того, чтобы знать, какие проблемы у людей, нужно не 450 депутатов содержать, а социологическую службу?

– Опросы не всегда показывают истинную правду. Это «средняя температура по больнице», на мой взгляд. Как правило, и в цифрах как-то поприглаженней все получается… Я не думаю, что общение с людьми через цифры или через какие-то справки лучше, чем вот так, напрямую. Я просто уверен, что нет. Ну и потом, людям очень важно общаться с нами, с депутатами, согласитесь. С хорошим люди, как правило, к нам не приходят, приходят с горем. Но это нужно делать. Вот приемы провожу здесь – иногда просто не выйти из кабинета, целый день идут люди, идут, проблем разных – море, удивительные проблемы есть. Некоторые решаем.

– Виктор Васильевич, с кем-то еще из бывших псковичей в Москве Вы общаетесь?

– Да, с тем же Алексеем Сигуткиным, хорошо общаемся с Владиславом Тумановым. С Евгением Михайловым встречаюсь иногда, правда, редко почему-то. Но это встречи чисто земляческие.

«Мне кажется, что власти сегодня работают с городом недостаточно»

– С администрацией Псковской области Вы как взаимодействуете? Они с какими-то просьбами, поручениями к Вам обращаются?

– Да, это обязательно. Тут вопросов никаких нет. Каждый свой приезд я общаюсь и с губернатором, и с его заместителями. Есть и партийные поручения ко мне, и хозяйственные. Контакт очень хороший.

– Но, как Вы только что сказали, как-то особенно напрячь Вас по хозяйственной части не получится?

– Вот замгубернатора Александр Котов прислал просто кричащее письмо о том, какие дела у нас творятся в законодательстве по лесу. Я встречаюсь с представителями комитета, который занимается этой темой, говорю, какие у нас проблемы. Это информация, которая нужна для того, чтобы готовить, в конечном итоге, законы.

– Вы теперь политик федерального уровня. Скажите, Ваш взгляд на Псковскую область, на местные проблемы, Ваши оценки того, что здесь происходит в политической сфере, экономической – как-то изменились, что-то новое Вы увидели со своей новой позиции?

– Знаете, вряд ли новое… Все мне было известно, все мне было понятно… Одно плохо: я смотрю на Псков, он сегодня не благодаря городской власти, а, наверное, даже помимо нее, сам по себе развивается. В результате – запущенность… Проблема, я думаю, в администрации города. Мне кажется, что мэр наш устал. Очень устал.

– Что касается города... Как Вы оцениваете инициативу Ваших теперь уже бывших коллег из областного Собрания депутатов по созданию «антикоррупционной комиссии» по расследованию городских проблем?

– Я бы к этому делу отнесся осторожно. Да, конечно, есть факты, которые изложила эта комиссия. Но я оценок не могу давать, это было бы не очень правильно. Придет время – даст оценку один, другой орган, в которые направлены эти документы. Тогда можно будет что-то говорить, так это или не так. А огульно обвинять вот так вот, за глаза – я бы не стал. Нельзя этого делать, потому что это власть, и люди работают.

Моя оценка с точки зрения обывателя, гражданина этого города: мне кажется, что власти сегодня работают с городом недостаточно. Сегодня город наш в запустении. Хотелось бы, чтобы это было по-другому.

– Продолжая тему коррупции... Недавно в центре коррупционного скандала оказалась областная больница, которой Вы руководили. Как Вы к этому относитесь?

– Факт, естественно, очень неприятный для меня, потому что я возглавлял это учреждение долгие годы. Оценивать я могу это только отрицательно. Наверное, можно называть много причин того, почему так случилось. Дело не в одной только нашей областной больнице. Ведь это же болезнь общества. Где взяток не берут? Назовите мне! Наверное, там, где их не дают. Наши люди уже не могут не давать. Они дают везде. Дают гаишникам, дают представителям здравоохранения, дают учителям, чиновникам. Я бы хотел, не защищая мундир, не защищая коллегу-врача, сказать: а вы не давайте! Вы не давайте взятки!

– Но согласитесь, ни один нормальный человек добровольно с деньгами не расстанется. Если люди дают взятки, то только потому, что их к этому вынуждают…

– Наверное, для этого есть повод. В том числе и законодательство наше. Это правда, это есть такое. Но и другое тоже... Опять же, защищая не честь мундира, а людей: сегодня та заработная плата, которую государство дает врачам, не соответствует их уровню знаний, их отдаче на работе. Это тоже надо понимать… Заметьте, что и президент Медведев не призывал к топору. Он говорил, что надо выстраивать экономические отношения так, чтобы общество выздоровело. Прежде всего – экономические отношения.

«У очень многих наших членов есть эйфория от победы, и многие думают, что она вечна»

– Хотелось бы теперь обратиться к Вашей ипостаси в качестве руководителя региональной партийной организации. Вредит ли, по Вашему мнению, «Единой России» сегодня монополия на власть?

– Вопрос правомерный. Это не мое мнение, это мировая практика: если только во власти кто-то кого-то не будет критиковать, если не будет альтернативной политической силы, которая говорила бы правду, указывая на ошибки, на неправильные действия правящей партии, то жизнь этой руководящей и направляющей будет очень короткой. Это аксиома, согласитесь.

Поэтому двухпартийная система на Западе существует в каждой стране. И не только на Западе – и в Японии, везде. Это правда, это правильно, это нужно. Другого нет. Так устроен человек. Так устроено любое общество, если оно более-менее цивилизованное. Времена Романовых, времена династий, прошли.

– Ну, как раз династия у нас уже есть…

– Вы имеете в виду передачу власти Медведеву? Я не думаю, это можно расценивать именно так, как переход власти в одной и той же партии. Кстати, и ведущие политики, которые поддерживают власть сегодня, этим обеспокоены. Сурков постоянно говорит, что если будет только одна партия, то она не сможет быть жизнеспособной долго. И мы это понимаем сегодня.

– А какие-то реальные шаги партии, направленные на реализацию этого понимания, Вы видите?

– Честно говоря, шагов в этом направлении, особенно в нашем регионе, я не вижу. Я уже сказал, что очень хорошо, что есть у нас оппоненты. Они должны быть. Плохо, если это оголтелость, если это национал-шовинизм. Но когда это конструктивно, то это должно присутствовать в обществе обязательно. Без этого никак.

Очень плохо, что оппозиция в лице СПС как-то иссякла… Про «Яблоко» мало слышно... Раньше все-таки это были авторитетные люди, без всякого сомнения. Сегодня они потерялись.

– Согласитесь, это отсутствие критики, отсутствие каких-то других мнений в публичном пространстве – это вина не оппонентов «Единой России». Ведь они лишены доступа к телевидению, к другим средствам массовой информации…

– Я абсолютно с Вами согласен. Это просто обязано присутствовать в обществе, если общество хочет выжить.

– Но как же так получается: всем все понятно; Вам, как руководителю регионального отделения партии, понятно, но, тем не менее, ситуация не меняется?

– Я думаю, что еще не совсем все понятно. У очень многих наших членов есть эйфория от победы, и многие думают, что она вечна, хотя, наверное, это не так.

– Возвращаясь к теме регионального отделения… На недавнем съезде «Единой России» было объявлено, что до Нового года руководители региональных отделений партии, являющиеся депутатами Госдумы, должны определиться и оставить за собой какой-то один пост…

– В руководстве партии решили, что возглавлять региональные отделения люди должны не наездами, а постоянно, без отрыва от региона. Поэтому 15 секретарей-депутатов Госдумы должны выбрать: или быть секретарем, или депутатом. Мы тоже будем подыскивать кого-то…

– То есть, Вы этот выбор для себя уже сделали?

– Да, выбор будет в пользу Государственной Думы… Достойных на пост секретаря регионального отделения и без меня много…

– А кто займет этот пост в таком случае?

– Желающих много… Думаю, мы этот вопрос решим.

– А кого Вы сами хотели бы видеть в качестве «преемника»?

– Я об этом и не думаю… Желающих много.

«Ну, будет другой губернатор, так что? Будем работать дальше»

– Виктор Васильевич, сейчас снова активизировались разговоры о возможной смене губернатора Псковской области. Насколько это, по-вашему, реалистично? Ведутся ли с Вами какие-то консультации по этому поводу?

– Эта тема в нашей области какая-то больная! Паранойя! Я помню, Михайлов был – тоже шел разговор. Где бы ни собирались: «а вот вы знаете, скоро тут это…» Особенно городские власти: «Ой, скоро всё, скоро будет другой!» Следующего избрать еще не успели – опять эти же разговоры: «Вот, будет смена, вот, будет там измена…».

Да нет же! Человека законно избрали на 5 лет. Его срок кончается в следующем году в декабре месяце. Каких-то подвижек в наших партийных структурах, в Москве, в администрации Президента, в Правительстве, нет. От серьезных людей, от серьезных структур я этого не слышал. Я вам это говорю с полной ответственностью. Все эти разговоры заводят, как правило, или политические интриганы, или те, кто недоволен работой губернатора.

Со мной на эту тему никто не говорил. Мне эту должность никто не предлагает. И друзья мои, которых называют в качестве претендентов, просто смеются. А потом, знаете, что еще я вам скажу? Можно говорить все, что угодно. Но это решение одного-единственного человека – Президента России. Вот как посчитает он – так оно и будет.

Я бы вообще не муссировал эту тему, она бессмысленная, бесполезная. Просто надо работать каждому на своем месте. И все. Ну, будет другой губернатор, так что? Будем работать дальше.

– Кстати, не так давно Минтимер Шаймиев заявил, что, по его мнению, было бы лучше вернуть прямые выборы глав субъектов. Вы к этому как относитесь?

– Я к этому отношусь как к заявлению Шаймиева. Это как раз из той темы межнациональных отношений, о которых мы с Вами говорили. Да, непростая ситуация. Шаймиев тоже, наверное, хотел бы, чтобы у него в Татарстане смена власти прошла безболезненно, чтобы он кому-то ее передал – так же, как это случилось у нас на самом верху. Но я категорически против. Разводить местечковость – это очень плохо. Нельзя! Есть такой закон, и не надо его менять для каждой республики через год или через полтора.

– А как Вы относитесь к предложению избирать членов Совета Федерации?

– На мой взгляд, членов Совета Федерации вообще надо бы избирать прямым тайным голосованием. Совет Федерации превратился в отстойник. Хорошо, от нашей области Андрей Турчак – молодой, здоровый умом парень, который очень старается что-то там сделать по-хорошему. А другие регионы представляют люди, многим из которых уже надо было бы быть на пенсии. Или где-нибудь подальше. И потом, сегодня это как-то келейно, кулуарно решается, я считаю, что это очень неправильно. Пожалуйста, есть у нас два места в Совете Федерации от Псковской области – вот и объявляйте всенародные выборы, тогда это будет совсем другое дело.

– А что касается выборов депутатов нашего областного Собрания: имеет ли смысл, по Вашему мнению, делать их полностью пропорциональными?

– Думаю, что нет. Я думаю, в Собрании как раз должно быть так, как сегодня: 50 на 50 по партийным спискам и по одномандатным округам.

«Я не думаю, что при Медведеве в обществе будет больше либерализма»

– Скажите со своей «федеральной колокольни», а в чем, по-Вашему, будут различия между президентствами Путина и Медведева?

– Путин откровенно говорит: войну смогли утихомирить на Кавказе, а с таким злом, как коррупция, преступность, не смогли справиться. И упор в деятельности нового Президента будет именно на это. Плана развития государства до 2020 года как такового пока еще нет. Мы должны получить его до Нового года. В нем будет все то, что задумывалось прежним правительством и Путиным. Другого-то нет.

– Многие предрекали в связи с приходом к власти Медведева некую «оттепель», либерализацию…

– Это кто как понимает данное слово… Оппозиция, к примеру, понимает по-своему: дайте средства массовой информации, будем жестко критиковать власть. А кто-то понимает как всеобщую распущенность, как все то, что было в России в 1990-х годах.

Я не думаю, что при Медведеве в обществе будет больше либерализма, или демократические процессы будут выражены в большей степени. Я думаю, будет даже наоборот по некоторым позициям. По крайней мере, мне бы этого очень хотелось. Например, мы приняли закон об ограничении курения в общественных местах, о запрете распития алкоголя на улицах. А что изменилось? Ничего! Какие уж тут демократические тенденции...

– Но либерализм – это ведь не разрешение пить пиво на улице…

– А люди понимают так: демократия – это значит, что можно делать то, что я хочу. Меня шокировала ночь после футбола в Москве [ 2 ]. Неуправляемая, страшная ситуация. Очень опасная. Это показывает необузданность общества, просто дикость. И говорить о том, что нам надо быть еще либеральнее, я бы не хотел.

Беседовал Максим АНДРЕЕВ,
Агентство политической информации «НАВИГАТОР».

 

1 См.: Виктор Антонов: «У нас такое большинство, что одного нет – и уже большинства нет». Беседовал Максим Андреев, АПИ «Навигатор» // «ПГ», № 26 (295) от 5-11 июля 2006 г.

2 В ночь с 21 на 22 июня 2008 года, после матча Россия-Голландия, по данным правоохранительных органов Москвы, на улицы столицы вышли 700 тысяч болельщиков.