Кавказ - это не только президентская яхта

Когда случилось землетрясение в Спитаке, азербайджанцы танцевали от радости. Когда 11 сентября в нью-йоркские башни врезались угнанные террористами самолеты, в Палестине танцевали от радости. А когда «Катрина» затопила Новый Орлеан, все государственные СМИ России словно поголовно вступили в демократическую партию США.

Такого злорадства по поводу Америки вообще и Буша в частности не наблюдалось даже на закрытом заседании Думы, посвященном 11 сентября. Особое негодование у российских СМИ вызвало то, что американцы медлили с принятием нашей гуманитарной помощи. Самолеты МЧС с 17 тоннами продовольствия стояли на взлетной полосе, а американцы все не знали, куда им сесть.

Я как-то сомневаюсь, что наша гуманитарная помощь нужна Америке. Убытки от «Катрины» составят 100 млрд долларов - и, надо сказать, американская экономика от этих убытков не рухнула и даже не особо пошатнулась. Бюджет России на будущий год составляет около 120 млрд. долларов. Поэтому вряд ли мы сможем существенно помочь Америке.

Эти 17 тонн не так уж необходимы в Америке. Зато они необходимы в России.

На территории России, близ города Кизляр, разбит палаточный лагерь беженцев из станицы Бороздиновская. Там сидит 140 аварских семей. Это российские граждане, чьих родичей и соседей убили бойцы отряда «Восток» под командованием опознанного ими Хамзата Гаирбекова, начальника разведки батальона и лидера «Единой России» по Шелковскому району. Бороздиновцы вернулись было в Чечню, когда им пообещали справедливость и деньги, но, когда их стали снова убивать и воровать, снова побежали в Кизляр. Там уже родился первый ребенок.

Рядом, в тридцати километрах, под Бабай-Юртом, другой палаточный лагерь. Не аварцев, а ногайцев. Их деревня была снесена наводнением, в точности как Новый Орлеан. В принципе она не должна была быть снесена наводнением, потому что республике каждый год выделяют 300 млн рублей на укрепление берегов Терека, но наводнение было - и села больше нет. А деньги? А деньги смыло вместе с берегом.

Очень похожая история с берегоукрепительными деньгами случилась в другой республике Кавказа, Карачаево-Черкесии. Там новоназначенный глава Адыгехабльского района поинтересовался у Минфина, почему бюджетники района шестой месяц сидят без зарплаты. «Ничего не знаем, деньги на зарплату были перечислены», - ответили ему. Глава района посмотрел и увидел, что деньги и вправду были перечислены. Но по документам они были выплачены семьям, пострадавшим от наводнения. «Я ничего не могу поделать, - объяснил глава жителям, - деньги были перечислены, но вместо зарплат ими заплатили за ущерб от наводнения».

После этого к главе района подошла учительница и сказала, что, если нельзя получить зарплату, она хотела бы получить деньги за наводнение. «Но ты же их получила!» - «Нет, не получила». - «Вот, Расул, фамилия такая-то, есть у вас такой в семье?» - «Есть, это мой сын девяти лет». - «А по документам он расписался за деньги».

Всякий природный катаклизм на самом деле есть результат социальной катастрофы. Это верно и относительно Адыгехабльского района, и относительно Нового Орлеана.

Социальная система, которая потерпела катастрофу в Новом Орлеане, называется wellfare. За эти дни мы увидели совершенно другую Америку: грабителей, погромщиков, наркоманов, тратящих свое пособие на дурь, и уверенных в том, что государство обязано их спасать, как оно раньше обязано было их кормить.

Кто остался в Новом Орлеане? Кто может остаться в городе, про который за наделю сказали, что там все снесет?

Остались наркоманы, которые были под таким глубоким кайфом, что не заметили происходящего. Остались те, кто подумал: «Богачи уедут, а мы разграбим их дома». Остались люди с низкой социальной ответственностью.

Стоит ли удивляться, что в Новом Орлеане грабежи и изнасилования? Половина из тех, кто остался, осталась для того, чтобы грабить и насиловать. В Новом Орлеане - тот же социальный состав, что в тюрьме. Выпустите бандитов из тюрьмы в город и уберите оттуда полицейских – и вы получите Новый Орлеан.

В любом лагере беженцев есть места, куда люди ходят в туалет. В лагерях беженцев дикая антисанитария, там нет воды, там искусанные комарами дети - но там обычно не пахнет. Пахнет только в сортире. Сидящие на стадионе в Новом Орлеане не могли договориться даже об этой элементарной мере – куда ходить гадить, зато обвиняли государство в том, что они сидят по уши в фекалиях. Вокруг них плавали трупы, но даже из боязни холеры ни одному спасшемуся не пришло в голову, что эти трупы можно выловить и убрать. Трупы должны были убирать спасатели, а спасенные в это время грабили магазины.

В Новый Орлеан приехала куча народу. Там побывали Джордж Буш и половина Голливуда. Кондолиза Райс пакует для пострадавших в Новом Орлеане посылки, Майкл Джексон сочиняет о них песню. В палаточных лагерях под Кизляром, под Бабай-Юртом, в Ингушетии – не побывал никто.

Да какой Кизляр! Президент Путин не побывал даже в Беслане. До Беслана он был в Сочи на отдыхе и после Беслана полетел туда же, поплавал на яхте «Кавказ» и поздравил «Роснефть» с юбилеем. Но в дни годовщины Беслана Путин вернулся в Москву.

И приказал помочь Новому Орлеану.

Может, лучше помогать своим? На Дальнем Востоке. В Сибири. На Кавказе, наконец. Ведь Кавказ - это не только президентская яхта. Это целый регион, в котором все больше беженцев и все меньше власти.

Юлия ЛАТЫНИНА,
«Ежедневный журнал».