Голосовать за неизвестного

Вполне может быть, что замаячившие на горизонте неприятности заставили Кремль поторопиться с назначением на должность премьер-министра никому не известной личности, на которую можно было бы свалить вину за свои действия

«The Guardian», Великобритания
Ник Уолш (Nick Paton Walsh),
4 марта 2004 года

Для президента, посвятившего себя делу возвращения России спокойствия и стабильности, Владимир Путин в последнее время слишком уж увлекается политическими сюрпризами. Не довольствуясь увольнением на прошлой неделе Михаила Касьянова, который был его премьер-министром на протяжении всего первого четырехлетнего президентского срока, он позволил средствам массовой информации (СМИ) в течение целой недели высказывать догадки относительно преемника Касьянова, прежде чем назначить на эту должность никому не известную личность.

Обстоятельства, в которых он сделал это заявление, были столь же мрачно комичными, что и его незапланированное выступление по телевидению, в котором прозвучало сообщение об увольнении Касьянова. Путин, сидя перед своим верным парламентским большинством - самым большим в истории и способным изменить Конституцию РФ - заявил, что он «рад, что их мнения совпали».

Принимая во внимание исчерпывающие усилия Кремля обеспечить полную поддержку его инициатив парламентом, Путину следовало бы сделать это заявление с ухмылкой. Он объявил, что следующим премьер-министром станет Михаил Фрадков, представитель России в Европейском Союзе (ЕС) и бывший глава Федеральной службы налоговой полиции.

Фамилии Фрадкова вообще не было в списках букмекеров, которые принимали ставки. Аналитики ожидали, что на эту должность будет назначен один из верных Путину высокопоставленных деятелей, а после высказали предположение, что назначение Фрадкова является паллиативной мерой, и что ему предначертано стать «техническим премьером», который будет проводить в жизнь реформы и отвечать за них.

Нынешнее положение Фрадкова незавидное: он стал частью путинского «внутреннего круга» и, следовательно, попал в зависимость от ближайших соратников Путина, которые видят в нем просто аппаратчика и считают достаточно малозначимым, чтобы в любой момент можно было им пожертвовать.

СМИ также привлекают внимание к связям Фрадкова с Комитетом государственной безопасности (КГБ) и намекают, что он является очередным «силовиком», которого двигают наверх.

Российская «Газета» привлекла внимание к тому факту, что в биографии Фрадкова имеется необъяснимый годичный пробел перед тем, как он был направлен на работу в советское посольство в Индии. Газета высказала предположение, что этот год он потратил на специальную подготовку перед зачислением на службу в КГБ, чем и объясняется его внезапный карьерный взлет - назначение на дипломатическую должность заграницей.

Газета «The Financial Times» со ссылкой на одного российского парламентария сообщила, что сын Фрадкова окончил Высшую школу Федеральной службы безопасности (ФСБ), а это значит, что отец поддерживал тесные отношения с органами безопасности.

Однако равным образом может быть, что неизвестность Фрадкова является его привлекательной чертой. Представляется, что он не входит ни в какую из крупных политических группировок. Его четырежды переназначал бывший президент Борис Ельцин, в результате чего он оказался удаленным от «семьи», элиты, которая сформировалась в ельцинскую эпоху.

Представляется, что он был удовлетворен скромной ролью карьерного чиновника, а не поддерживаемого Кремлем политика, который изо всех сил пытается сделать себе имя. В июле прошлого года Кремль отставил его от деятельности по обеспечению безопасности и охране правопорядка, когда была расформирована Федеральная служба налоговой полиции, и он стал специальным представителем России в ЕС, но, кажется, что в течение своих семи месяцев в Брюсселе он хранил абсолютное молчание.

Однако как бы уважительно мы ни относились к уже оказавшемуся в щекотливом положении Фрадкову, подозрение, что Кремль считает, будто ему прямо сейчас нужен «козел отпущения», заставляет думать, что Россию ожидают плохие новости. Вполне может быть, что замаячившие на горизонте неприятности заставили Кремль поторопиться с назначением на должность премьер-министра никому не известной личности, на которую можно было бы свалить вину за свои действия.

Кремлю известно, что его ограниченная программа реформ - включающая, в том числе, такие раздражители, как более высокие рыночные цены на коммунальные услуги и увеличенная плата за обучение в ВУЗ’ах - не завоюет ему новых друзей.

Более тревожащим является то, что Кремль, возможно, обеспокоен перспективой падения в будущем цен на нефть. В настоящее время расточительность Кремля базируется на огромных доходах от пошлин на экспорт нефти. Если цены упадут, сократится и поступление денег, которые нужны Кремлю, чтобы гарантировать, что государственные служащие будут получать свою заработную плату, а бедняки, которых становится все больше, будут получать свои социальные пособия.

Назначение Фрадкова, вполне возможно, стало также намеком на то, что в рукаве у Путина есть и другие, более сложные фокусы и реформы для первых лет своего второго президентского срока. По-прежнему нужны радикальные реформы правоохранительных органов, аппарата государственного управления и налоговой системы.

Чиновничество является перманентно дорогостоящей, бесполезной и несправедливой ношей для повседневной жизни России, однако его упразднение заставит сильно горевать многих людей по всей стране. Чиновники составляют 1% населения России.

Выбор премьер-министра подтверждает то, что уже и без того было печально, полно и неотвратимо ясно: путинская администрация не настолько удовлетворена своими способностями и своей популярностью, чтобы позволить существование какой-нибудь другой политической личности, кроме Путина.

Вместо того чтобы отдать должность премьер-министра лояльному либералу - или даже человеку, о котором большинство аналитиков, вчера отвечавших на многочисленные телефонные звонки, могли бы сказать хоть что-нибудь определенное - Путин пошел по пути наименьшего сопротивления и сделал промежуточным премьер-министром серую, но безвредную личность.

Этот шаг несет с собой и еще более печальное сообщение относительно презрения Кремля к демократическому процессу, если не к самому электорату.

Увольнение Касьянова было преподнесено как шаг к прозрачности выборов, как попытка показать избирателям - в отсутствие реального манифеста Кремля для неизбежного второго срока Путина - за какого рода правительство они будут голосовать.

Вместо того чтобы выбрать кремлевского твердолобого (Виктор Иванов, заместитель главы президентской администрации), умеренного (Сергей Иванов, министр обороны) или либерального экономиста (Алексей Кудрин, министр финансов), и тем самым послать сигнал, куда намеревается вести страну его новое правительство, Путин предпочел политическое ничтожество, безликое расширение себя самого.

Нам, в действительности, не следует удивляться осторожности Кремля, тому, что он использует «козла отпущения», временного премьер-министра, чтобы дождаться момента, когда в кресло Фрадкова сядет Сергей Иванов, наиболее вероятный преемник Путина.

Нам не следует слишком удивляться тому, что Кремль позволил СМИ - и, что еще важнее, нации - отвлечься от того фарса, в который превратилась кампания по выборам президента в ту неделю, когда все замерло в ожидании назначения Фрадкова.

Но что удивляет и что является примером нового уровня цинизма Кремля, так это качество ответа, который он дал избирателям, ожидавшим, что этим назначением высветится, что именно приготовил им на будущее Путин.

Он, по сути, заявил избирателям, что они недостойны надлежащего, информативного ответа - реального свидетельства того, что доверие к Кремлю избирателей оправдано, что у него есть план. Вызывает удивление, если не беспокойство, что Путин, по-видимому, очень мало ценит тех, кто сегодня в опросах общественного мнения дает ему 70-процентный рейтинг, и очень много полагает о себе самом.

Перевод: Виктор Федотов, ИноСМИ.Ru