Число жертв достигнет 200...

Уникальность проведенной российскими спецслужбами операции в театральном центре «На Дубровке» не вызывает сомнения. Однако, как выясняется, количество жертв могло быть вполовину меньше, если бы штаб своевременно проинформировал медиков о диагнозе пострадавших.

Для прояснения ситуации мы побеседовали с рядом специалистов, бьющихся сегодня над спасением жизней освобожденных заложников. К сожалению, они согласились рассказать о происходившем лишь при соблюдении анонимности. Мы посчитали, что информация в данном случае важнее. Далее мы практически дословно приводим фрагменты бесед с ними.

Число погибших в ДК на Дубровке достигнет 200 человек. На настоящее время, по оценкам наших источников, скорбный список уже достиг 160 человек. К официально объявленным 118 погибшим в ближайшее время присоединят еще 45 имен людей, пока официально числящихся «в критическом состоянии».

Врачи тут ни при чем. К несчастью, здесь уже работает статистика. По нашим данным, эти 45 не имели на момент освобождения при себе никаких документов и установить их личность не представляется возможным. По неясным пока соображениям городской комитет здравоохранения целиком не оглашает число погибших в результате штурма. Официальное заявление главного врача города Москвы Андрея Сельцовского от 26 октября о том, что 116 заложников погибли из-за применения газа, само по себе уже сенсация для нашего «секретного» стиля власти.

Больше суток врачам запрещалось ставить диагноз «отравление газом», вместо этого в истории болезней заносились сердечная и легочная недостаточность. Для бригад «скорой помощи», прибывших на место трагедии, клиническая картина стала откровением. Никто не предупредил медиков о том, с чем им придется бороться – вместо обычных в таких ситуациях огнестрельных ранений они столкнулись с газовым отравлением.

О применении антидота заговорили лишь спустя некоторое время после начала эвакуации пострадавших. Его начали вкалывать только со второй партии заложников. Таким образом, первые освобожденные стали фактически смертниками. Наши источники указывают на то, что антидот должен был применяться теми людьми, которые первыми оказывали помощь пострадавшим, но штаб, разработавший план операции по освобождению, не сообщил им о том, что был применен газ, – сообщения не было ни во время, ни сразу после штурма. Медики ориентировались лишь на клиническую картину. Антидот не был предоставлен даже сотрудникам службы спасения, которые сами получили отравление во время работы на объекте. До сих пор военные токсикологи не сообщили, какое отравляющее вещество они применили. Скорее всего, название примененного вещества и противоядия находится в области военной тайны.

По мнению наших источников, более ста человек погибли из-за отсутствия антидотной терапии и плохой организации в оказании медпомощи. Штаб вовремя не информировал Минздрав о необходимых объемах помощи и о применении газа. Комитет здравоохранения не успел направить в ДК на Дубровке необходимое количество ни специализированных, ни обычных автомобилей «скорой помощи» и фактически не организовал сортировку пострадавших. В машины «скорой» забрасывали по несколько человек, что лишало медиков возможности оказать первоочередную помощь в принципе.

Особое внимание обращает на себя фактическое отсутствие сортировки и координации при распределении пострадавших по больницам. Сортировка по тяжести состояния – специфический термин медицины катастроф. Еще 140 лет назад применявшаяся и описанная знаменитым русским врачом Пироговым сортировка помогает оказать необходимую медицинскую помощь и сохранить максимальное количество жизней. Но, видно, было не до этого... Отсутствие достаточного количества медицинского транспорта, а в особенности применение автобусов для перевозки отравленных газом людей привело к новым жертвам. Здесь следует указать, что транспортировка в автобусе не позволила оказывать первую помощь в ходе транспортировки: там не было прикрепленных медиков, к тому же этот вид транспорта не приспособлен для перевозки людей с газовым отравлением. Но по чьему-то решению людей в бессознательном состоянии загружали в рейсовые автобусы, что привело к гибели части из них. В то же время подготовленные заранее машины «скорой помощи», которые находились на обусловленных позициях, не были эффективно использованы. Зачастую они банально простаивали. Часто получалось так, что к ним подносили уже погибших и они, естественно, отказывались их перевозить, в то время как людей, которым перевозка в специализированном транспорте могла бы спасти жизнь, запихивали на автобусные сиденья.

Тот факт, что в 13-ю больницу был направлен 321 пострадавший, указывает на то, что координация отсутствовала как таковая. Любая больница в принципе не в состоянии своевременно оказать помощь такому количеству пострадавших одновременно. Вся ответственность за этот этап операции, по словам наших собеседников, целиком лежит на Московском комитете здравоохранения, но и штаб операции, в состав которого обязательно должен был входить специалист по гражданской обороне, обязан был сообщить медикам об использовании спецсредств хотя бы сразу после их применения. Организация медицинской помощи и своевременная антидотная терапия позволили бы сохранить жизни по меньшей мере ста освобожденным заложникам.

Рубен МАКАРОВ. Yтро.ru.